Из-за нас

Я молча кивнула, остальные же из моей компании просто смотрели на говорившего мора. Ну же, идиоты, мы должны доиграть спектакль до конца и остаться в живых хотя бы до смерти Тобиаса.

Но наш подставной мор Киллиан спас положение.

– А это кто такие? – спросил он и указал на дальний угол вагона, туда, где сидели остальные пленники.

– А, это? Такое же отребье, как и все на этом проклятом поезде. Просто они из ополчения. Слышал про такое? Они типа работают с Бенджамином Алленом, с папашей вот этого сосунка, – ответил мор и указал автоматом на Тони. – Этот вагон мы оставляем для тех, кто особо насолил императору, и привозим их сразу к нему. А там он смотрит: кого-то отправляет на фермы, кого-то пытает, кого-то сразу казнит. В общем, он решает сам, как с ними поступить. Но за каждого пойманного такого он дает нам право переселиться в новый город, любой на выбор.

– И куда переселишься ты? – спросил Киллиан, продолжая поддерживать разговор.

– Глупый вопрос. В Мор-двадцать три, конечно. Это жемчужина Новой империи. – Блеклый кивнул в сторону выхода из вагона и сказал: – Идем, пусть сидят тут. Им все равно никуда не деться.

Киллиан улыбнулся самой мерзопакостной улыбкой и отрицательно покачал головой.

– Ну уж нет, – протянул он. – Такой куш я не оставлю без присмотра ни на минуту.

– Ясно, – сказал мор с львиной долей зависти. – Идемте, парни.

Не успели они покинуть вагон, как поезд стронулся с места. Ну вот, путешествие началось.

Тихий стук колес и мерное укачивание должны бы навевать сон, но ничего подобного не происходило. В голове снова и снова проносилась картина из леса. Она навсегда останется в моей памяти черным пятном, которое невозможно вывести. Как я скажу Шерри и Джереми, что убила человека? Боже. Нет, Рейчел, прекращай об этом думать. Сначала надо выжить, а то вдруг… и рассказывать не придется. Я бросила взгляд на Киллиана. Он сидел на небольшом отдалении от нас и смотрел строго перед собой. Он единственный из нас, кто не был прикован, и это давало крохотное чувство защищенности. Я перевела взгляд на Рондо и Старшего, они тоже сидели молча и с жалостью смотрели на Тони. Я тоже посмотрела на Аллена-младшего. По нему и не скажешь, что он только что потерял любимую девушку.

– Тони, – тихо позвала я, сама не понимая, что хотела до него донести.

– Что тебе?

– Мне жаль. – Как бы я его ни ненавидела, я понимала боль, которую он испытывал. Даже если Тони и не показывал этого, ему было чертовски плохо.

Тони прикрыл глаза и сказал:

– Мы встретимся.

– С кем?

– С Сереной и нашим малышом. Они будут ждать меня на той стороне.

Он что, поехал головой? Этого только не хватало. Следующие его слова ввели меня в еще больший ступор.

– Понимаешь, мы не люди и у нас другая вера. Совершенно другое понимание того, что происходит после нашей смерти. Я успел произнести молитву, которая доставит Серену в Святую Нишу, и там она будет ждать меня.

– Но она человек, – с болью в голосе сказала я.

Я не хотела рушить надежды Тони, но должна была хоть как-то привести его в чувства. Он нужен нам там, в Море-23, а не в своих мыслях.

– Это не имеет значения. – Он разозлился. – Это не имеет никакого чертова значения! Она будет там! Ждать меня! Поняла?

Я решила не лезть ему под кожу: несмотря на то, что, мягко говоря, я недолюбливаю его, такого никому не пожелаю. Но, кажется, он успокоился и заговорил настолько тихо, что мне пришлось наклониться к нему, чтобы разобрать слова:

– Как это у вас называется? Карма? Я отнял у тебя нерожденного ребенка и убил ту девушку в мотеле, а она ведь тоже была кому-то дочерью, сестрой, возлюбленной. И теперь кто-то свыше, ваш бог или наши, покарал меня за мои деяния. Я бы хотел скорбеть так, как это делают люди… – Тони повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. – Рейчел, мне очень жаль, что по моей глупости ты потеряла ребенка. Сейчас… мне искренне жаль. И я не прошу прощения, просто знай, что если бы я мог что-то изменить, то изменил бы.

Ком в горле был размером с кулак. Глаза начало печь, не отрывая взгляда от печальных глаз Тони, я сказала:

– Но ты не можешь.

– Не могу, – согласился он. – Я пытался доказать отцу, что могу быть сыном, которого он хочет видеть. В тот день, когда я похитил тебя с кладбища, отец выгнал меня из кабинета, как последнего слугу. Он и Адам всегда были на одной волне. Даже когда ненавидели друг друга, они думали в одном направлении и всегда сами исправляли свои ошибки, не прибегая к помощи других. Я же… Да что я. Я просто приносил отцу новые проблемы, часто подрывал его авторитет и делал ужасные вещи. И только сегодня я понял, как ошибался.