Из записок районного опера

Понадобилось генералу прижать энские кадры — и он прижал их полковником… Но чем-то же надо рано или поздно компенсировать нарастающее раздражение драконовскими методами поддерживания дисциплины личного состава — вот полковником и пожертвуют!..

«Вы от него стонали — я пошёл вам навстречу, и — убрал его!..»

Убери завтра Держиморду из ГУВД — каждый из оперов Энска будет считать Виктора Викторовича своим благодетелем…

Неглупо придумано…

Браво, господин генерал!..

Глава 10. «К А Н Ц Е Л Я Р И Т»

«Канцелярит» — это те из наших сотрудников, кто работает на чиновничьих должностях разного уровня, давно уж оторвавшись от «земли» и живого ментовского дела, подменяя общение с людьми корпением над многопудьем служебных бумаженций…

Иначе говоря, это — канцелярские крысы в милицейской форме…

В РОВД таких почти нет — слишком низкий уровень, слишком ощутимо дыхание жизни… Появляется этот профессиональный слой где-то, начиная с горУВД, а в областном УВД, где я частенько бываю по делам — расцветает пышным цветом. Ну а в столичном Министерстве, надо полагать, таких «заканцелярившихся» — подавляющее большинство!..

Вот лишь некоторые из наблюдений за этой разновидностью человечества…

+ + +

Портрет типичного начальника отдела в областном Управлении: служака, решительный и дуболомный, ценим начальством за готовность исполнить любое указание. Но проявляет службисткую мудрость тем, что приказы исполняет не сразу, а с некоторой затяжкой, — ждёт, не будет ли это указание чуть позже заменено новым, прямо противоположным, что на его практике случалось неоднократно…

С вышестоящими говорит скороговорочкой: «Да-да, конечно-конечно, будет сделано, ну разумеется… безусловно!..» И на лице — сплошное верноподданничество.

С подчинёнными же изъясняется несколько отстранённо, с оттенком маловразумительности: «Вы там разберитесь… примите меры… сделайте должные выводы!..» А как разбираться, какие меры принимать, и каковыми, по его мнению, должны быть те выводы — не уточняет, подразумевая, что подчинённые догадаются сами… Это даёт ему возможность в дальнейшем либо молчаливо согласиться с действиями нижестоящих, и в случае их успешности — приписать достижение нужных результатов своему умелому руководству, либо, напротив — в случае неудачи недоумевать сокрушённо: «Но как же они могли сделать то-то, если ничего подобного я не указывал?!.»

+ + +

Руководящий «канцелярит» как чёрт ладана боится конкретики. Руководить «вообще» может и Даун, а как начнёшь уточнять и детализировать — проявишься полным идиотом, чего никто не хочет…

Ещё одним условием выживаемости является готовность и способность вчера говорить одно, сегодня — совершенно другое, а завтра — однозначно третье… И всё — без тени смущения, с таким важным видом, словно так и надо… Чем естественнее и искреннее поведение клерка в подобных ситуациях, тем прочней и долговечней его потенциал на дальнейшее выживание во властных структурах… На чиновничьем языке это именуется «колебаться с генеральной линией», будь это решение ЦК правящей партии, инструктивное письмо из Министерства, или же брошенное вскользь в неформальной обстановке замечание начальника облУВД… И куда бы та линия не колебнулась, в ближайшие же мгновения чиновник обязан немедленно колебнуться вслед за нею…

+ + +

Слой начальников отделов и их заместителей в областном УВД — сплочён. Дружат и пьют водку они лишь между собою. В расположенном выше слое заместителей начальника облУВД — та же картина. Между собою представители этих двух слоев в неформальной обстановке не общаются.

Любопытно, что начальники отделов практически никогда не становятся заместителями начальника Управления (они лишь исполнители, а предвидеть и планировать — не умеют), в замы же берут людей со стороны…

В обоих слоях различаются два вида: «представительные» и «работяги».

Первые — это чьи-то люди («Я — человек генерала Петрова!», и т. д.), преданные своим боссам, и во всём поддерживающие их, за что и имеют свои места у кормушки…

Но кто-то же должен двигать дело (а работа с бумажками — тоже работа!), поэтому реально функционирование державного механизма обеспечивают вторые, рабочие лошадки, тянущие основной груз… Точнее — тянут груз их подчинённые, на чьи плечи они его перекоадывают.

Любому начальнику различить среди своего аппарата эти две разновидности работников легко — дав им какое-нибудь важное поручение. «Работяги» тут же задают множество уточняющих вопросов, поскольку действительно собираются что-то делать. А «представительные» лишь щёлкают каблуками с радостным гарканьем: «Есть!». Чего им думать-то?.. Всё равно спихнут сие задание кому-нибудь вниз, вбок или вверх — и ладушки, и пусть те уж сами разбираются, чего и как надо сделать…

+ + +