Из жизни английских привидений

Еще через день Пристли отправился на прогулку, а по возвращении в усадьбу решил навестить своего пациента. Во дворе, засыпанном снегом, он увидел Уильяма, радостно бегущего ему навстречу с непокрытой головой и без верхней одежды. Пристли хотел отчитать мальчика, но тот как сквозь землю провалился. В доме взволнованному учителю сообщили, что состояние Уильяма резко ухудшилось и за полчаса до его прихода больной скончался.

В том же году произошел разрыв между графом и Пристли. Ученый переехал в Бирмингем, где продолжил свои исследования. По официальным данным, причиной ссоры послужили леворадикальные взгляды Пристли и женитьба Шелберна на ирландке Луизе Фицпатрик (1755–1789), которой претила религия, проповедуемая протеже ее мужа.

Верные и неверные слуги

Бэрримор, столько веков наши предки жили под одной кровлей, и теперь вы замышляете что-то против меня!

Сэр Генри Баскервиль

Слуги, заботящиеся о хозяевах и их собственности, по количеству заметно уступают своим нерадивым коллегам из предыдущих глав.

В родовой усадьбе Спенсеров — Элторп (Нортгемптоншир) — нам расскажут, как забота о противопожарной безопасности побеждает время и пространство. В первой половине XIX в. в доме проживали леди Сара (1787–1870), дочь графа Спенсера, и ее муж барон Уильям Литтлтон (1782–1837). Темной ночью один из гостей барона был разбужен мужчиной с фонарем в руке. На вопрос, какого черта он делает в его спальне, незнакомец презрительно хмыкнул и удалился. Наутро разозленный и невыспавшийся гость призвал к ответу барона:

— Скажите, а кто мог в доме ночью светить фонарем в лицо?

— Хм, в усадьбе всего два фонаря. Один — на конном дворе, но он находится в стороне от дома. А второй — у моего слуги, но уверяю вас…

И вдруг барона осенило — ведь его любимый слуга умер две недели назад! При жизни он всегда проверял на ночь, погашены ли огни в доме, в угоду хозяину, панически боящемуся пожара. Гость что-то пробормотал о странности подобного метода проверки и в тот же день уехал из Элторпа.

Здесь мы говорим главным образом о жертвах, а значит, надо помянуть добрым словом слуг, поплатившихся жизнью за свою преданность. Усадебный дом в Уоберне посещает призрак темнокожего слуги, открывающего и закрывающего двери. Он был убит грабителями в XVIII в. за отказ отвечать, где спрятаны важнейшие из ценностей семьи Рассел. Стойкость слуги вызывает уважение, неясно лишь, зачем ему понадобилось хлопать дверьми — или он тоже следит за порядком в доме?

Старинная легенда повествует о том, как несколько цыган[85] хотели залезть в дом поместья Парк на окраине  города Хенли на Темзе (Беркшир), но были остановлены молодым пастухом, служившим хозяину усадьбы. Они избили беднягу до полусмерти и скинули тело в овраг. Умирая, он каким-то образом сумел опознать бандитов. Теперь его призрак бродит в окрестностях дома.

 Герцог Кумберленд и призраки лакея Селлиса и барона Томаса Грейвза. Карикатура Томаса Джонса (1830). Селлис и Грейвз покончили с собой, однако в их смерти либеральная пресса обвинила герцога, якобы обольстившего их жен

Упоминание о столь незначительном происшествии отсутствует в хрониках, но краткие сведения об усадьбе необходимо привести. Она представляет собой французский по стилю особняк, построенный лордом Арчибальдом Гамильтоном (1673–1734) после того, как он приобрел эту землю в 1719 г. В том же году лорд женился на Джейн Гамильтон (1704–1733), будущей любовнице Фредерика (1707–1751), принца Уэльского, выкупившего дом в 1738 г. После принца усадьбой владел фельдмаршал Генри Конвей (1721–1795). Кого из них собирались навестить цыгане?

В XIX–XX вв. дом сменил множество владельцев. В 2007 г. его купил некий Майк Спинк за 40 миллионов фунтов. Он потратил около 100 миллионов на восстановление усадьбы и в 2011 г. продал дом и большую часть земли анонимному покупателю из России за 140 миллионов. В настоящее время это самый дорогой дом в Великобритании. Интересно, уживутся ли рядом скромный английский пастух и нахрапистый российский бизнесмен?

Вернемся к своенравным и непослушным слугам. Лондонский дворец Сент-Джеймс не пользовался любовью королевских особ. Они жаловались на тесноту и ветхость его помещений и предпочитали тихий и уютный Кенсингтон, не подозревая о лежащем на нем проклятии. После 1810 г. Сент-Джеймс был фактически покинут своими обитателями, но успел подарить Лондону привидение — не знатного вельможи, а слуги.