Из жизни императрицы Цыси

Парк согласия (Ихэюань) — это роскошный летний дворец, построенный для императрицы вместо Парка радости и света (Юаньминюань), который ей так и не дали восстановить. Цыси с лихвой наверстала упущенное; строительство Парка согласия стоило примерно тридцать миллионов лянов, кроме того, его многократно достраивали и перестраивали, на что уходило около полутора миллионов ежегодно. А когда там жила вдовствующая императрица, содержание дворца обходилось в десять тысяч лянов ежедневно. Во время празднования шестидесятилетия Цыси всем крупным чиновникам было предложено пожертвовать в ее честь ни больше ни меньше как четверть жалованья. Стоимость преподнесенных подарков составила несколько миллионов лянов.

Но средства для развлечений императрицы складывались не только из подарков и казны. В период между франко-китайской и японо-китайской войнами Цыси не постеснялась присвоить себе даже деньги, отпущенные для военно-морского флота: «Уже в 1888 году ассигнованные адмиралтейству на закупку судов за границей средства были с согласия главы адмиралтейства великого князя Чуня переданы на строительство загородного летнего дворца». Возле озера в придворном парке вырос «павильон из белоснежного мрамора в форме пришвартованного к берегу колесного парохода, напоминающего о происхождении средств, на которые был построен дворцовый ансамбль Цыси». А в 1893 году адмиралтейство и вовсе упразднили «за ненадобностью». Нельзя сказать, чтобы поступки императрицы и ее фаворитов не встречали никакого отпора со стороны окружающих. Так, «после первых тяжелых поражений цинских войск в Корее и Маньчжурии императору Гуан-сюю стало ясно, что утверждения столичных сановников о богатейших арсеналах и неприступных крепостях служили лишь прикрытием для воровства и взяточничества, что из-за границы в Китай поступали недоброкачественное оружие и боеприпасы. Он не замедлил обрушиться на Ли Хунчжана, который, по словам русского посланника А. П. Кассини, „не пренебрегал никакими средствами для округления своего и без того громадного состояния“. Однако шестидесятилетняя Цыси, которая 29 сентября 1894 года фактически вновь взяла в свои руки государственное правление... издала хвалебный указ о заслугах Ли Хунчжана, чтобы смягчить указ императора Гуансюя о его отставке».

Во время японо-китайской войны цензор Ань Вэй-цзюнь подал Цыси удивительно дерзкий доклад с просьбой не ограничивать монарха. Правительница пришла в ярость, сместила Аня с должности и отправила в ссылку. Вскоре произошла аналогичная история с Коу Ляньцаем, который сначала прислуживал императрице и даже был одним из ее любимых евнухов. Цыси послала его шпионить за Гуансюем, но тот, убедившись в благородстве государя, стал просить ее предоставить императору большую свободу и приостановить строительство летнего дворца. Разъяренная Цыси велела пытать Коу Ляньцая, а затем отрубила ему голову.

Несмотря на то что Гуансюй давно достиг совершеннолетия, вдовствующая императрица совсем не желала передавать ему власть. Напротив, она под благовидным предлогом избила палками его любимую наложницу Чжэнь, стала приучать его к опиуму, а потом, ссылаясь на собственные же выдумки, распространила слух, будто Гуансюй «утратил добродетель» и его надо сместить. Эта атмосфера передана в романе Цзэн Пу, где герой Бэнь Динжу, написанный с сановника Вэнь Тинши, говорит:

«Вам, конечно, известно, что императорские наложницы Цзинь и Бао попали в опалу. Сегодня утром евнуха Гао Ваньчжи, который был приставлен к Бао, переедали в департамент дворцовых дел и отрубили ему голову. Вдовствующая императрица хотела сначала издать указ о проведении следствия, но министр Гун Пин[22] отговорил ее, боясь, что огласка повредит государственному престижу. Потому она и выбрала тайный путь. Разве это не начало низложения императора?»

Цянь Дуаньминь, прототипом которого является сановник Ван Минлуань, отвечает:

«Я тоже кое-что слышал о размолвке между двумя дворцами, однако думаю, что на низложение государя старая императрица вряд ли решится пойти. Конечно, она давно уже мечтает об этом, но ведь сейчас самый разгар войны, положение исключительно опасное. Думается, что ваше беспокойство не более основательно, чем страх человека из Ци.[23] Если это по-прежнему вас волнует, то генерал Лю Икунь, на ваше счастье, как раз в Пекине. Можете тайно повидаться с ним и попросить принять соответствующие предупредительные меры. Я же посоветуюсь с канцлером Гао Янцзао и министром Гун Пином. Под предлогом защиты столицы мы вызовем в Пекин старого генерала Ни Гутина. Этот человек предан императору и смел, с ним можно быть абсолютно спокойным. Кроме того, мы попросим Чжуан Чжидуна[24] — губернатора провинции Цзянсу — разместить войска Фэн Цзыцая в районе Хуайхэ — Сюйчжоу. Эти меры заставят императрицу призадуматься, а если она и решит что-нибудь предпринять, мы будем готовы к отпору.

Вэнь Динжу восхищенно согласился...».

Действительно, во время японо-китайской войны Цыси не удалось свергнуть императора. Но от своих намерений она отнюдь не отказалась.