Из жизни полковника Дубровина

И даже те, кто открыл дорогу немецким танкам во Франции, Рамфоринх и его коллеги, даже они разделились во мнениях. Они были твердо убеждены, что их личное благополучие не зависит от исхода войны. Поход в Россию для них имел смысл даже с простейшей грабительской целью. Вывезти сырье, используя временные успехи, а потом хоть трава не расти. Они все равно в выгоде. Иные уверовали, что может быть и победа, однако, не опасаясь для себя лично и поражения.

- Я не проиграю войны! - повторял Рамфоринх. - Это для меня исключено. Большевизм не пустят .на запад его же нынешние союзники.

Мне всегда было интересно с ним спорить.

- Но миллионы немцев погибнут ни за что?

- Народ?

- Да, народ! - ответил я твердо.

Слово "народ" всегда разжигало Рамфоринха.

- Что такое народ?! - восклицал он в ярости. - Почему народ-это те, кто пашет землю, доят коров, крутят руль у машины или забивает гвозди? Почему это народ, а я не народ? Их много, а нас мало? Это несерьезное измерение! Этот народ был народом, когда охотились на мамонтов. А история показала, что людская масса-это строительный материал, как камень, как кирпич, руда и все остальное...

- Человеконенавистничество не привилегия двадцатого века... Оно придумано значительно ранее!

- А! Человеконенавистничество! - отмахнулся барон. - Это слабенький аргумент. Вы же не можете отрицать, что быть Рамфоринхом-это тоже талант! Талант, который родит таланты и извлекает их из безликой массы! Если бы мы не покупали картин, то не было бы художников, если бы мы не предъявляли к ним требований, искусство не имело бы своих шедевров! Все Возрождение-это высокий вкус купца и магната, а потом уже виртуозное мастерство Леонардо, Рафаэля и Микеланджело! Имелся бы покупатель со вкусом - и сегодня найдутся Рафаэли... На чьи они существовали деньги, для кого писали, чьи исполняли заказы? Безликой массы?

Кто двинул танки нашего генерала и открыл им дорогу?

Вы нелестно отозвались о немецком солдате, но вы не можете отрицать, что кампания во Франции выиграна с блеском! Не солдатом выиграна! Не народом! На.м наскучили революции, бесконечная демагогия в защиту безликой массы, бесконечные ее претензии. И мы организуем по-своему мир. В этом мире безликая масса будет выполнять механическую работу.

Рамфоринх подошел к глобусу и нежно погладил его.

Глобус медленно вращался.

Он подозвал меня.

- Заманчивая картина! Год назад ни по населению, ни по промышленному потенциалу Германия не превосходила Россию... Только год-и как все изменилось! Выплавка стали превосходит вдвое выплавку стали в России, угля вдвое, есть и нефть... Союзники надежны, они покорены!

- Стало быть, Россия! - подтолкнул я барона.

- Альтернатива... Я вам о ней говорил...

Берлинское радио и немецкие газеты широко оповестили мир о приезде в Берлин наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова, о его встречах с Гитлером. Текст коммюнике невнятен. Общие фразы. Не случайно, должно быть. Рамфоринх заслал меня на эти дни в горную резиденцию, быть может, опасался какой-либо моей неосторожности и повышенной бдительности гестапо. Молотов уехал, барон появился в горной резиденции и поспешил рассказать мне о предложении Гитлера в беседе с Молотовым поделить наследство Британской империи.

Германия и Италия получали Европу и Африку, Япония-Юго-Восточную Азию, Советскому Союзу любезно предоставлялась Индия, вплоть до Индийского океана.

- Здесь и ответ! - заключил он. - Если Москва примет предложения, мы не пустим Гитлера в Россию...

Это уже было совсем прозрачно. Рамфоринх и сам заметил нарочитость своего хода. Он усмехнулся и поправился:

- Впрочем, это моя позиция... Густав Крупп фон Болен за поход в Россию...

К тому времени в Швейцарии вышла книга бывшего соратника Гитлера, близкого ему человека, эмигрировавшего из Германии, некоего Раушнинга. Я изучил книгу и показал Рамфоринху особо примечательные страницы.

Рауцшинг сообщал о разговоре, состоявшемся в 1934 году. Гитлер говорил: "Вероятно, мне не избежать соглашения с Россией. Я придержу его, как последний козырь.

Возможно, это будет решающая игра моей жизни... Но она никогда не удержит меня от того, чтобы столь решительно изменить курс и напасть на Россию, после того как я достигну своих целей на Западе".

Рамфоринх пробежал глазами текст, полистал книгу и отбросил ее.

- Политики болтливы...

- Гитлер верен целям, которые выбалтывает...

- Службе Гиммлера не составило бы труда убрать Раушнинга, если бы его откровения были опасны...

Разговор наш затянулся. Он пригласил меня прогуляться по парку.

Аллеи парка прорублены в камне, на террасах декоративный кустарник, горные сосны, цветы. Под ногами гравии.

- Я был дающей стороной в нашем диалоге... - начал он. - Вы мне ничего не могли дать...

- Ваша откровенность была добровольной...

- Да! Я видел смысл в том, чтобы довести до Москвы некоторые свои мысли... Теперь у меня вопрос! Что Россия может противопоставить вооруженным силам Германии?

Меня предупреждали из Центра, что мои отношения с Рамфоринхом могут дойти и до этой грани. Но ои сам правильно оценил мои возможности.