Из жизни старого Смоленска

Каменный одноэтажный флигель с деревянным мезонином заключает в себе шесть комнат, две передних и кухню. Во всех комнатах потолки и стены оштукатурены и побелены, полы простой плотницкой работы, окрашенные всё той же жёлтой масляной краской. Как и летние и зимние рамы тринадцати окон флигеля. Имеется одна голландская печь и две русских, причём одна из них с плитою и лежанкою. В мезонине имеются три комнаты с тремя окнами, обогреваемые одной голландской печью. Деревянная надворная постройка, крытая досками под гвоздь, заключает в себе два каретных сарая, сарай конюшенный и прачечную. По оценке комиссии дохода с дома с флигелем можно иметь до 2 120 рублей серебром в год. Ежегодный расход по дому составляет: 40 рублей серебром на страхование, 30 рублей серебром квартирной повинности, 30 рублей государственного квартирного налога и оценочного сбора 30 рублей серебром. На ремонт дома в год до 20 рублей серебром. Комиссией дом и флигель с дворовыми постройками оценены в 12 743 рубля серебром. (ГАСО, фонд 65, опись 1, дело 41, листы 5-8)

В июле 1884 года гласный городской думы смоленский купец Митрофан Федотович Дубасов подал в городскую думу нижеследующее заявление:

«Находящиеся на правом берегу Днепра в 3-й части города бульвары, от гостиницы «Железная дорога» и до портомойни, несколько лет содержаться крайне неопрятно, без присмотра, деревья высыхают, и подсадки не производиться. Ограда поломана и не исправляется и, кроме того, в некоторых места даже сваливают нечистоты. Вместо сгоревшего несколько лет назад ретирада (отхожего места), до сих пор не сделано нового более усовершенствованного, в таком многолюдном месте, через что распространяется по площади зловоние. Между тем, эти бульвары для заднепровского населения, не имеющего возможности жить на дачах, и, в особенности для детей, могли бы, по своей обширности, служить прекрасным место для гуляний.

В настоящее же время положительно семействам гулять там нельзя, по случаю происходящих там безобразий, от недосмотра, не только вечером, но и днём. А потому я имею честь обратиться в Смоленску городскую думу с настоящим заявлением: не найдёт ли дума возможным передать бульвары в моё личное заведывание и на следующих условиях:

1. На срок не менее 20 лет с ежегодной приплатой от города на сторожей и ремонт ограды и единовременной выплатой на постройку нового ретирада в конце бульвара около дома Ламыкина по обоюдному согласию.

2. Дозволить мне выстроить на бульваре деревянную будку для продажи минеральных вод и пива. Проекты чертежей, предполагаемой постройки, будут представлены особо, если в принципе дума согласиться на моё заявление.

3. Устраивать гуляния.

4. Все выстроенные здания по истечении срока поступают в пользу города.

5. Я со своей стороны обязуюсь привести означенные бульвары в надлежащий опрятный вид на всём протяжении, сделать хорошую ограду, поделать дорожки и в течение всего времени делать подсадку для покрытия берега Днепра зеленью, при условии, чтобы лес и дрова не причаливали против бульваров. Все три бульвара соединить между собою удобным проходом, в особенности около дома Павловой. Содержать в летнее время бульвары в чистоте и опрятности. Наём сторожей должен быть на всё время заведывания мною на мой счет.

При чём считаю нужным присовокупить: что, делая настоящее заявление, я желаю, чтобы были сделаны удобства для публики, а не из какой либо корыстной цели. М. Дубасов».

А вот гласные городской думы, в большинстве своём те самые смоленские купцы, прожженные циники, в прекраснодушие Митрофана Дубасова не поверили, и столь жирный кусок ему не достался. Да и денег в городской казне было не так уж и много, чтобы ежегодно что-то выплачивать на облагораживание Заднепровских бульваров. (ГАСО, фонд 65, опись 1, дело 987, листы 171,176,178)

В декабре того же года культурным развитием смоленской городской публики озаботился один из антрепренёров Пермского городского театра потомственный дворянин, свободный художник Александр Бонавентурович Турчевич, известный под сценическим псевдонимом Александр Борисович Глумов. Ссылаясь на свои обширные связи в театральной среде и большую опытность в деле театральной антрепризы, а также, желая принести посильную пользу обществу своими знаниями и практикой, сей деятель культуры, просил городскую управу передать ему в аренду смоленский городской театр. Турчевич упирал на то, что в его распоряжении на данный момент находится богатая библиотека и до пятидесяти перемен самых богатых и разнообразных декораций. Хвалился и своими постановками на сцене пермского театра, такими как «Сон в летнюю ночь» Вильяма нашего Шекспира и «За 80 дней вокруг света». В документах управы к сему заявлению нет даже резолюции, что указывает на то, что смоленское городское самоуправление данное обращении просто проигнорировало. (ГАСО, фонд 65, опись 1, дело 987, лист 637 )