Из жизни студента 2

Уф! У него все получилось! — Иван двигался под конвоем в направлении все того же портала и все никак не мог успокоиться. Ведь это надо ж, на глазах сотни людей, наблюдающих во все глаза за его действиями, он умудрился украсть товаров объемом, наверное, не на один эшелон. И никто, кроме Системы этого не заметил. Правда, Система в результате отдарилась за это цирковое представление очень своеобразно. Никак не думал Иван, что его первый мастерский навык будет так называться. Жулик! Нет, даже не так, мастер жулик! Интересно, а мать сможет этот очень неоднозначный титул рассмотреть? Страшно даже представить, как в таком случае она отреагирует. В таком случае даже прибавка целых пяти очков Ловкости вкупе с прибавкой очков опыта лишь за малым не достающей до следующего уровня, может оказаться, в конечном счете, недостаточной компенсацией.

А всего-то замена в имени одной буквы. Бетазар, Бетазор — кто там на слух разберет? Для надежности Иван еще в сознании старался удерживать не облик непонятного могущественного существа, что когда-то явился ему на месте ритуала в старой заброшенной церкви, а некий собирательный образ седобородого волшебника. По созвучию с Альманзором. Был такой детский фильм-сказка, который отец вспоминал как-то. Не как особо интересный, а просто не просмотренный по причине аномальных холодов во время его детских новогодних каникул. Тогда все детские киносеансы отменили и заранее купленные билеты на этот фильм просто пропали. Интересен ли старый фильм — неизвестно, но имя звучное. Альманзор. Почти как Бетазор. А идея украсть у Тыловаева его товары вообще чисто спонтанно возникла, когда понял, что с заменой имени все получилось, и демон на вызов не явился. Жаль только маны в пространственном артефакте очень заметно убавилось. Еще одно такое масштабное жульничество — и все! Все, что туда покладено, назад полезет.

Привели военные своего арестанта до здания медсанчасти и… там и оставили безо всякого присмотра. А куда он с подводной лодки, точнее из чужого мира, денется. Знали бы они, насколько просто Иван, с его Инструментом целителя может этот трюк провернуть, не были бы такими уверенными. Но пока рано, решил Иван еще невольным гостем недолго побыть. Он тут уже столько полезного перенял, может, и еще чего-нибудь обломится.

— И чего ты сидишь, боец! — Майор с пьяной змеей в петлицах стремительно ворвался в помещение, где пока расположился Иван. — Бегом обмундирование получать. Через час у тебя уже прием начинается, а ты в гражданке сидишь.

— Товарищ майор, вы бы хоть в ситуацию меня посвятили, а то генерал Тыловаев наорал на меня и все. Кем я сейчас являюсь, до меня не довели. Мои права, обязанности… ничего же не знаю.

— Ясности хочешь? Это можно. — Майор встал перед Ивановым в позе лектора и расправил плечи. — Итак, ты с позавчерашнего дня числишься рядовым медицинской службы. Перевод из подразделения теробороны к нам тебе оформили задним числом, все честь по чести. Службу будешь проходить в моем медико-санитарном батальоне. Задача, как и договаривались ранее, оказание целительских услуг. В свободное от целительства время будешь выполнять и другие команды командиров, согласно своего штатного расписания. Ты — солдат, парень! Все понял? Ну, а если понял, какого х…, ты еще сидишь здесь? Рысью давай к прапорщику Иванчуку на склад за сапогами, формой и прочими делами.

Хм. Вроде, внешне очень похоже на обычное выполнение военными их договоренностей с Иваном. Берут они его к себе целителем и в свой закрытый от посторонних мир уже даже для этого переправили. Вечное лето, шикарная природа и никаких гоблинов. А по факту все очень тонко переиграли, воспользовавшись тем, что в деталях всю ситуацию никто и не обговаривал. Иван подразумевал себя свободным целителем, получающим за работу достойное вознаграждение. Но это он подразумевал. А тыловаевцы сочли, что никуда он, призванный в армию, от них не денется. Короче, целителем местным Иванов будет, а вот про свободу и зарплату придется забыть. Причем, надолго, если не навсегда. Кто ж ценного специалиста за просто так отпустит. Словом, все в точности, как он и опасался когда-то, когда решил своими способностями перед властями не светить.