Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1

— Приветствуем тебя, благочестивый брат, — отвечал старец Антонио, — и ценим твои слова! Мирская власть желает присвоить себе право произнести приговор над великим инквизитором. Ты хорошо сделал, что напомнил нам о спасении и освобождении. Ни под каким видом благочестивый Мерино не должен оставаться во власти Изабеллы Бурбонской. Мы должны вырвать его оттуда!

— Конечно, благочестивый брат совершенно прав, хитростью или насилием, но Мерино должен быть освобожден! — воскликнул Маттео.

— Не насилием, благочестивый отец, только хитростью, на это, может быть, пригодится исповедник государственных преступников! — сказал маленький Кларет.

— Послезавтра будут праздновать крестины инфанты, — заметила монахиня Патрочинио, — всех слуг государства будут угощать, служащих при государственной тюрьме тоже, верно, не забудут!

— Исключая сторожей, сестра Патрочинио, — с умыслом сказал благочестивый брат Кларет, — дежурные сторожа не принимают участия ни в каких празднествах.

— В таком случае, отчего бы брату исповеднику не уступить великому отцу своего платья и выпустить вместо себя из камеры. Он без всякой помощи мог бы выбраться на свободу! — предложила графиня генуэзская.

— Ты забываешь, что тогда брату исповеднику пришлось бы остаться в камере вместо отца Мерино. Я говорю это не из страха быть разорванному сторожами или народом, что может быть выше блаженства быть мучеником за веру, но из опасения, чтобы не догадались, кто был причиной этого освобождения! — сказал Кларет, лукаво поводя глазами.

— Ты прав, брат исповедник! — воскликнул Антонио. — Никто не должен подозревать, кто освободил отца Мерино!

— У меня есть другое предложение, благочестивый отец, — прошептал Кларет, — правда рискованное, но если удастся, то не оставит ни следа, ни подозрения.

— Сообщи нам его, благочестивый брат. Мы ценим твое усердие в нашем святом деле, — сказал Антонио.

— Отца Мерино надо освободить, минуя двери и коридоры.

— Что же, из окошка? — воскликнула испуганная графиня генуэзская. — Ты забываешь о высоте и оковах!

— Оковы можно распилить, дорога же из окошка в гондолу по крепкой веревочной лестнице, конечно, опасна, но легче и лучше, чем через проходы и двери, — пояснил исповедник государственных преступников.

— Брат Кларет прав, — воскликнул Антонио, — послезавтра вечером мы приступаем к делу, над Мерино не должен быть произнесен приговор Изабеллы Бурбонской! В ту же ночь он должен бежать на первом пароходе в Неаполь или Рим, там его уже спрячут!

Маттео и Фульдженчио преклонили головы.

— А любимцы королевы? — спросила монахиня.

— Должны слететь вместе с этим таинственным доном Рамиро! — отвечал престарелый Антонио.

Любимцы королевы, которым она была обязана сегодняшним своим спасением от неминуемой смерти, ничего не подозревали об этом таинственном совещании Санта Мадре.

Когда королева пришла в себя на руках Серрано, Мерино был уже удален от раненой королевы. Прим сам вывел его, а Топете ему помогал. У дверей они встретились с Серрано, который вел королеву к ее экипажу. Она села в него с маркизой де Бевилль. Супруг же ее вернулся во дворец с Марией Кристиной и герцогом Рианцаресом. Все были в сильном волнении.

В ту минуту, как Серрано усаживал в экипаж бледную, ослабевшую королеву, около него очутился человек, с ног до головы одетый в черное и с маленькой маской на лице.

Серрано удивился такому неожиданному появлению незнакомца, шепнувшего ему:

— Если бы вы не спасли королеву, Летучая петля спасла бы ее! — тогда только он вспомнил, что видел этого черного незнакомца в тени колонны в мрачной церкви святого Антиоха, но даже и теперь он не мог обратить на него должного внимания, так как королева, усевшаяся в экипаж, слабым голосом обратилась к нему:

— Я желаю принять у себя завтра вас, маршал Серрано, графа Рейса и контр-адмирала Топете!

Франциско низко поклонился. Изабелла кивнула головой особенно милостиво, и экипаж помчался во дворец. Серрано обернулся, но черный дон уже скрылся, а Прим и Топете не заметили его.

Три приближенных гранда королевы решили вместе явиться на следующий день, чтобы справиться о здоровье Изабеллы. Они были вполне счастливы, что могли доказать на деле всю свою преданность и готовность служить королеве.

Народ сильно волновался, так как весть о покушении в церкви святого Антиоха быстро распространилась по всему городу. Толпы народа стояли на улицах, по которым должна была проехать королева. Народ хотел увидеть ее и убедиться, что она была не смертельно ранена. Изабелла беспрерывно улыбалась и кланялась направо и налево, хотя чувствовала сильную слабость, утомление от потери крови и волнения, но сочувствие и привязанность, выраженные так горячо народом, поддерживали ее силы. После страшного злодейства монаха это ликование о ее спасении как бальзам действовало на взволнованную ее душу.