Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?

«Истории» Майерна и аббата Вайрака были написаны французами для французов. Однако существовала история Испании, служившая авторитетом; это был труд отца-иезуита Хуана де Марианы (1535-1624), изданный на латинском языке в 1592 году: «De rebus Hispaniae». Maриана остановил свой рассказ на взятии Гранады (1492). По просьбе «ученых и влиятельных персон» он решил продолжить его вплоть до смерти короля Арагона (1516) таким образом, чтобы включить в повествование сведения о великих открытиях, об итальянских войнах и завоевании Неаполитанского королевства, об экспедиции Сиснероса в Оран и о присоединении Наварры. Позднее он добавил общие сведения из истории вплоть до 1621 года включительно. Одновременно с доработкой своего труда Мариана решил перевести его на кастильский язык, чтобы книга приобрела большее число читателей. Первое испанское издание появилось в 1601 году. Дополненная таким образом, история Марианы, множество раз переизданная на латинском и кастильском языках, получила признание не только в его родной стране, но и за границей. Иностранный читатель отметил достоинства стиля и непредвзятость изложения: действительно, автор не колеблясь выносил суровый приговор поведению того или иного правителя. Во Франции изящный стиль Марианы, «столь учтиво и понятно описавшего историю Испании на латинском и кастильском языках»[74], пришелся по вкусу Доминику Бугуру (1628-1702). Жан Шаплен (1595-1674), завсегдатай Пор-Рояля, обычно суровый по отношению к «испанской учености», похвально отозвался о достоинствах «великого писателя» Марианы. В своем «Историческом и критическом словаре» (1696) Бейль посвятил Мариане, автору «истории Испании, которую некоторые почли шедевром», большую статью на семи листах. В нем же он поместил лестный отзыв Рене Рапена, автора «Размышлений об истории»: никогда еще ни один историк не прославлял свою родину так, как это сделал Мариана. Конечно, добавляет Бейль, Рапен — иезуит, как и Мариана, и, возможно, найдутся те, кто скажет, что он пристрастен, однако достоинства испанского историка признали даже протестанты. Англичанин Томас Блаунт в своей знаменитой «De Censura celebriorum Authorum» писал, что Мариана завоевал пальму первенства среди тех, кто пишет на латинском языке; он привлекает внимание отличным красноречием, осмотрительностью, свободой изложения; большой поклонник свободы, он часто слишком суров в своих суждениях относительно королей и своей собственной страны.

Несмотря на эти похвалы, книга Марианы никогда не была переведена на французский язык в XVII веке. В 1696 году Бейль повторил в «Истории научных трудов» анонс от ноября 1693 года: французский перевод «Истории» Марианы вот-вот должен выйти в свет. Бейль приветствовал этот шаг: «Публика ждет момента, когда она будет наслаждаться этой работой», однако новость была преждевременной. Обещанный перевод никогда не будет издан, как и другое сочинение в десяти томах, подготовленное аббатом Вайраком; анонс об этом издании появится лишь в 1723 году[75].

Итак, эрудиты и просвещенные люди долгое время были единственными, кто читал исторический труд Марианы либо в его исходной латинской версии[76], либо в кастильском варианте. Другие вынуждены были довольствоваться разнородными произведениями, такими, как анонимное «Подробное описание истории Испании, извлечения из Марианы, Тюрке и других авторов», вышедшее в 1628 году, или опять же анонимная «История Испании», приписываемая графине д'Ольнуа; этот труд, принадлежавший, возможно, перу госпожи де Ларош-Гилен, был «извлечен из Марианы и других знаменитых испанских авторов». Можно вспомнить и об «Общей истории Испании» в девяти томах, издаваемой с 1723 по 1726 год аббатом Моро де Бельгардом, которого упрекали в том, что от Марианы в его труде практически ничего не осталось. Но почему же труд Марианы постигла такая участь? Возможно, что «История» Майерна несправедливо отнеслась к его истории. Возможно также, что сам он стал во Франции жертвой дурной славы, которую принесло ему другое произведение, «De Rege et Regis institutione», появившееся в 1599 году и не раз переиздававшееся. В этом очерке Мариана развивал классическую схоластическую доктрину о происхождении и обязанностях политической власти: король, злоупотребляющий своей властью ради удовлетворения личных амбиций в ущерб общему благу, ведет себя как тиран; в таком случае его подданные имеют право делать ему предостережения и, если король настаивает на своем, сместить его и даже убить. Мимоходом Мариана упоминал о тирании Генриха III и не без удовольствия описывал действия его убийцы, Жака Клемана, которого считал орудием божьим. После убийства в 1610 году Генриха IV Сорбонна обвинила иезуитов и, в частности, Мариану в том, что они вложили нож в руку Равальяка; по ее же требованию 4 июня 1610 года Парижский парламент велел сжечь книгу. Это обстоятельство, конечно, не принесло Мариане популярности во Франции XVII века, несмотря на доброжелательные отзывы просвещенных людей.