Избалованные смертью

— Тем двум, что живы и окружены семьями, я думаю, теперь станет легче. Мне кажется, когда ты со всем этим покончишь, тайники страха опустеют.

Ева отпила вино и подумала: «Нет, тайники страха никогда не опустеют до конца». Но она не стала говорить об этом вслух.

— Они оба — чудовища. Убийцы вовсе не всегда бывают чудовищами, — добавила Ева. — Многие убивают по ужасным причинам — из эгоизма и ревности, но чудовищами не становятся. Тот кретин в Ирландии был дураком и эгоистом, он отнял жизнь у Холли Керлоу, а за что, спрашивается? Она оскорбила его нежные чувства? Или он просто был пьян и зол? Но он никогда не забудет того, что сделал. До конца своих дней он будет вспоминать эту сцену, потому что он не чудовище.

«А ты навсегда запомнишь ее имя, — подумал Рорк, — и ее лицо».

— Некоторые убивают, потому что они сбиты с толку, неверно ориентированы, напуганы. Некоторые убивают из жадности, из зависти. Но эти двое… Они убивают, потому что вбили себе в голову, будто имеют на это право. Под их лоском скрывается чудовище. Но я тебе больше скажу: внутри этого чудовища сидит вздорный избалованный ребенок.

— Теперь ты сумела лучше их узнать.

— Я их узнала, — согласилась Ева. Ее глаза приняли бесстрастное выражение. Глаза копа. — Узнала кое-какие их слабости, увидела дефекты в полировке. Их следующая жертва… у нее должна быть какая-то связь с ними в прошлом… Пибоди была права на этот счет, и мы эту связь найдем. Не знаю, поможет ли это нам их остановить, но это точно поможет мне запереть покрепче дверь, когда мы засадим их в камеру.

— Я тебе помогу, когда вернемся домой. Разделим поиски и посмотрим, что у нас получится. — Рорк подлил ей в бокал еще вина. — Я думаю, ты была права. Они практиковались.

— Я не могу исправить то, что они уже совершили, могу только с помощью следующих случаев попытаться остановить их. Но, Рорк, у меня слишком мало улик, я не смогу, не успею помешать очередному убийству. В глубине души я знаю, что уже опоздала. Чьи-то часы тикают, чье-то время уходит прямо сейчас. — Ева взглянула на мельтешащую толпу, на туристов, на других посетителей кафе, потягивающих вино на свежем воздухе за столиками с яркими скатертями. — Может, сейчас их будущая жертва вот так же сидит за столиком, пьет вино… Или работает допоздна, или собирается пойти в гости. В общем, он сейчас занят чем-то обыденным, тем, что обычно люди делают летним вечером в Нью-Йорке. И даже не подозревает, как мало времени ему отпущено. Даже не подозревает, что чудовище уже поджидает его у двери. А я опоздаю.

— Может, так оно и есть, и я знаю, что ты будешь страдать, если это так. Но, Ева, чудовища даже не подозревают, что ты дышишь им в затылок. Они понятия не имеют, что их время тоже утекает.

Ты должна об этом знать. Ты должна это помнить. — Рорк поднес ее руку к губам и поцеловал. — Поехали домой. Вдруг нам все-таки повезет и мы успеем их опередить?

16

Люк Делафлот подъехал к элегантному дому в Верхнем Ист-Сайде ровно в восемь часов вечера. Он всегда гордился своей пунктуальностью. У ворот Делафлота встретил внушительного вида робот, сопроводивший и его, и водителя, нагруженного тщательно упакованными продуктами, в просторную кухню с окнами, выходящими во внутренний дворик. Из окон открывался вид на маленький пруд с японскими карпами и сад.

Орудия своего ремесла Делафлот всегда возил с собой, что, по его мнению, свидетельствовало и об их значении, и о его собственной значительности и эксцентричности.

Пятьдесят два года назад он родился в Топеке, штат Канзас, и звали его тогда Марвином Клинком. Талант, учеба, труд и огромное честолюбие позволили молодому Марвину стать Люком Делафлотом, шеф-поваром из Парижа. Он составлял меню и готовил обеды для королей и президентов, услаждал своими блюдами эмиров и султанов. Он спал с герцогинями и посудомойками.

Знатоки говорили, — он это знал, потому что сам запустил эту рекламу, — будто те, кому посчастливилось попробовать его паштет из утки, знают, что такое пища богов.

— Можете идти. — Делафлот небрежным движением руки отпустил водителя. — Ты. — Он указал на робота. — Покажешь мне посуду.

— Минутку, — обратился робот к водителю и выдвинул несколько глубоких ящиков, где размещались кастрюли, горшочки для запекания, различные формы и сковороды. — Я провожу водителя и вернусь вам помочь.

— Помочь? Мне не нужна помощь. Держись подальше от кухни. Кыш!

Оставшись один, Делафлот открыл ящик с ножами, мерными ложками и другими орудиями своего ремесла. Он вынул штопор и открыл одну из бутылок вина, отобранных лично им. Потом достал из хромированного шкафчика подходящий бокал.

Потягивая вино, он оглядел свое временное хозяйство: плиту, духовые шкафы, рабочие прилавки — и одобрительно кивнул.