Избалованные смертью

Она тоже была в черном — молодежно-прикольном — платьице с ярким полосатым жилетом, прикрывающим кобуру с оружием. На голове у нее был парик с целым стогом безумных, закрученных штопором кудряшек, глаза подведены изумрудно-зеленым цветом, а губы красны, как туфли Евы.

— Ты права. Они тебя не срисуют, — признала Ева.

— Мы с Макнабом выдвигаемся на позицию прямо сейчас. Будем уже на месте, когда объекты туда прибудут. Детектив Кармайкл и новый парень берут на себя балет. Бакстер на низком старте ждет отмашки. Как только получит ордера, двинет обе группы на обыск.

— Хорошая работа, Пибоди.

— Увидимся в баре.

— Она гудит, — заметила Ева. — Она сегодня уже приняла энергетическую таблетку, но дело не в таблетке, она кайф ловит. Потому что мы уже близко и очень скоро приведем их в комнату для допроса. Приведем, поджарим, вытащим признание. Конец фильма.

— Не она одна кайф ловит.

— Можешь прозакладывать свою задницу, умник. — Ева пару раз присела и повернулась волчком, чтобы проверить, не тесно ли ей будет в этом платье. — Заметно, что я вооружена?

— Я вижу, что они ничего не увидят. А знаешь, я начинаю входить во вкус.

— Погоди, пока я не всажу в них по заряду. — Ева рывком раскрыла жакет, извлекла оружие. Снова спрятала в кобуру. — Вот тогда и поймешь, что такое кайф.

Они вошли в зал, отделанный в рубиновых и сапфировых тонах, продолжая негромкий, но ожесточенный спор. Когда Рорк сжал ее локоть, Ева резко выдернула руку и демонстративно повысила голос:

— Не вздумай меня умасливать.

— Мне бы и в голову не пришло. Столик на двоих, — сказал Рорк женщине-метрдотелю, подошедшей к ним и ухитрившейся сохранить невозмутимость. — Рорк.

— Да, сэр. Ваша кабинка уже ждет вас. Сюда, прошу вас.

— Ты же знаешь, как на меня давят. Мне приходится с этим справляться, — продолжала Ева, старательно не сводя глаз с Рорка. — Майор как сел мне на задницу, так и не слезает.

— А не могли бы мы для разнообразия хоть на один вечер забыть о твоем майоре и твоих проблемах? Как было бы здорово! Виски, — бросил Рорк официантке. — Двойной.

— А для вас, мадам?

— Выстрел в голову. Без содовой.

Рорк наклонился к ней, словно шепча что-то на ухо, а Ева резко отодвинулась.

— Потому что мне это нужно, вот почему. Слушай, я же здесь, разве нет? Чего уже завтра нельзя будет сказать о тебе: ты же уезжаешь. В который раз!

— У меня работа, Ева. У меня есть обязанности.

— Ну надо же! У меня тоже.

— Только твоя работа не вставляет такие игрушки тебе в ушки, — заметил Рорк и щелкнул пальцем по бриллиантовой серьге.

— Я на них зарабатываю другими способами, и не забывай… — Ева оборвала себя на полуслове, как будто только что заметила Дадли и Мориарти. — Только этого мне и не хватало для полного счастья, мать твою! Это просто бесподобно!

— Говори потише.

— А ты меня не учи, что мне делать и как говорить! Меня уже тошнит от приказов. Я лучший убойный коп в этом гребаном городе, а что я вижу от Департамента по этому делу? Ноль. Что я имею с тебя? Меньше, чем ноль. Да пошли вы все! Я сама о себе позабочусь. Причем прямо сейчас.

Она вскочила и выбралась из кабинки, а он бросился ее удерживать, но так рассчитал свой бросок, чтобы опоздать ровно на секунду.

Еве пришлось признать, что пройти несколько шагов до кабинки напротив в убийственных красных туфлях на шпильках — это было мощно.

— Думаете, я дура?

— Лейтенант Даллас! — Весь сочась приветливостью и сочувствием, Дадли потянулся жать ей руку. — Мне кажется, вы расстроены.

— Только тронь меня, и я отволоку тебя в участок за нападение на офицера. — Ева с размаху шлепнула обе ладони на стол между ними. — Я знаю, что это вы убили Делафлота и Джонас. Может, и других, но про этих я точно знаю.

— По-моему, вы пьяны, — очень тихо проговорил Мориарти.

— Пока еще нет. Можешь мне поверить, когда я говорю: я выстрою дело. Мне плевать, сколько времени это займет. Вам меня не побить. Это моя игра. Это моя работа.

— Ева! — Рорк подошел к ней, схватил ее под локоть. — Прекрати. Мы уходим.

— Ваша жена выглядит очень расстроенной и, похоже, бредит, — злорадно улыбнулся Дадли. — А вы, похоже, не в состоянии ее контролировать.

— Никто меня не контролирует, кретин. Хочешь уйти? — повернулась Ева к Рорку. — Милости прошу. Уходи! Ты же собирался завтра куда-то там лететь? Так почему бы не сегодня? Давай, лети. Оставь меня в покое.

— Превосходная идея. Я так и сделаю. Примите мои глубочайшие извинения, джентльмены. Ты сама доберешься до дому, — повернулся Рорк к Еве.