Избавитель

Уицраор продержался недолго, получая удары со всех сторон, а так как он был по большому счету разумным трусом, то начал отступать к Мосту. Маги бросились преследовать его, войдя в азарт. Удары копья-"излучателя" этики Уицраора были еще очень опасны – выбыл из боя Уэтль, получив разряд копья в крыло, – но все же исход боя казался предрешенным.

Люди, державшиеся тесной группкой – спина к спине, оберегающие Будимира, остались одни на пятачке уцелевшей почвы. Очнулся от полузабытья Сухов-старший:

– Что имел в виду Уицраор под Транслятором Божественной Этики?

– Меч Святогора, естественно, – ответил Ростислав, прислушиваясь к удаляющемуся шуму битвы. – Однако мне это сильно не по душе, сеньоры. С чего бы это игва Дуггур вдруг принял нашу сторону? Ведь совсем недавно он охотился за нами.

Словно услышав Светлова, Уицраор крикнул (этот мысленный всплеск прозвучал как вопль отчаяния):

– Идиоты! Я создал Мост для спасения Седьмого! Он решился на прорыв Суфэтха для контакта с Творцом Веера! Но не дошел – застрял в коконе Люцифера. Его надо вытащить! Если вы уничтожите Мост – Седьмой погибнет! К тому же Дуггур хочет уничтожить не только Мост, но и меня, и вас, чтобы остаться полновластным хозяином Шаданакара! Если он этого добьется, Веер обречен! Неужели вы этого не видите?!

– Добивайте его! – донеслось жуткое скрежещущее рычание Дуггура. – Старик отжил свое, пора молодым браться за переустройство Вселенной!

– Он и вас использовал для своих целей, – прилетел стихающий мыслекрик Уицраора. – Заставил выйти на «лестницу» Шаданакара, имитировал охоту за вами, подготовил кражу Транслятора Этики Творца, чтобы одним ударом покончить с предками и потенциальными противниками... – Ты прав, старик! – прорычал Дуггур, нанося бешеные удары шиххиртхом, заставляя Великого игву защищаться и отступать все дальше и дальше. – Я умнее и дальновиднее, чем ты думал, и уж точно умнее этих дурачков-землян, бросившихся спасать Веер! Теперь Я буду устанавливать законы в этом дурацком творении Создателя, требующем постоянной коррекции, и никто – никто! – и никогда не остановит меня, как вас когда-то. Это Я распял Душу-Этику Веера на кресте соблазнов и властных амбиций, и теперь Я – единственный его хозяин!..

– Дим, – быстро проговорил Ростислав, – надо оживить Финист!

– У меня не получится... – Получится! Мы поможем тебе! Эти твари думают только о себе, но мы – люди! Наша душа болит за всех! Мир должен жить по Законам Творца, по законам справедливости и добра!

– Чтобы оживить Финист, нас мало... – Справимся!

– Я не об этом... Веер создан не только по законам справедливости, но и по закону любви... жизнь без любви невозможна... – Женщина! – догадался Ростислав. – Чтобы вдохнуть жизнь в защитника жизни, нужна любовь женщины! – Он посмотрел на удалявшуюся тучу пыли, дыма и огня. – Вольх, сюда!

Из тучи вынырнула фигура гигантского Волка, припадающего на переднюю лапу.

– За Ненаглядой, быстро! Одна нога здесь, другая там!

Вольх исчез, мгновенно оценив замысел человека. И почти так же быстро, буквально через четверть минуты, появился вновь с Ненаглядой на спине, окутанной ореолом защитного магического сияния.

– Слав?! – тихо вскрикнула ничего не понимавшая девушка, соскальзывая на колышущуюся под ногами почву. – Ты жив! Что случилось?!

Светлов был в скафандре, но она узнала его, даже не видя лица!

Ростислав обнял ее и в одном сложном «букете» мыслей-переживаний – это далось ему удивительно легко! – объяснил девушке положение вещей.

– Конечно, я согласна... пойти с тобой... – прошептала она, зябко вздрагивая, только теперь осознавая, куда она попала и что происходит.

Ростислав сбросил шлем, накрывая себя собственным зеркалом защиты – опять же свободно и легко, будто занимался этим всю жизнь. Поцеловал Ненагляду, не выпуская ее из объятий, повернул голову к Будимиру:

– Начинай, сынок!

– Меч! – Такэда подал клинок мальчику, но тот спрятал руки за спину, кивнул на Светлова.

– Меч должен принадлежать воину... Избавителю... Ростислав отдал свой волнистый меч японцу, не обратив внимания на странную обмолвку Будимира, взял у Такэды легкий, будто картонный, меч Святогора. Усмирил поднявшееся в душе волнение. Показалось вдруг, что кто-то удивленно посмотрел на него изнутри клинка.

– Помогайте, братцы! Девочка моя, я люблю тебя! Люблю жизнь, люблю вас всех! Ради жизни – вставай, Финист! Пора спасать Шаданакар!

Будимир тоже снял шлем, и все увидели его огромные сияющие пламенем силы глаза.

– Проснись! – проговорил он звучным, ясным, не по-детски сильным голосом.

Из глаз мальчика ударили прозрачные золотые лучи, влились в клинок Финиста.

Светение – получил Ростислав объяснение происходящему. Так назывался процесс энергонасыщения меча, подключения его к единому энергоинформационному полю Шаданакара.

И еще одно слово само собой всплыло в памяти Светлова: духодеяние. Так назывался процесс вхождения Соборной Души Веера в состояние личности! Хотя в тот момент Ростислав еще не понял, что это за личность.