Избавление от Жития: Русские корни (1880-2004)

Была некая стадия, на которой мне было проще говорить – я приходила на еженедельные встречи с Черняковым, где произносила длинные сложные монологи на основе своих конспектов и размышлений, но когда он просил: «Так вы теперь все это напишите!» – вымучивала с абзац… Настала критическая фаза, когда он почти отчаялся и заключил следующее: «Вы очень умная, у вас прекрасная интуиция, но ведь это еще не повод давать вам диплом!» Впрочем, он сам нашел радикальный выход, как переломить мой психологический барьер перед текстом. На одной из таких встреч он вдруг решительно потребовал от меня: «ПИШИТЕ НЕСОВЕРШЕННЫЕ ТЕКСТЫ!»

Это была осенизма – после снятия оценочности текст стал создаваться с такой скоростью, что Черняков почти не успевал вычитывать за мной новые главы, а в итоге по объему перевалил за необходимый для дипломной работы едва ли не вдвое… Разумеется, он вовсе не просил меня «халтурить», прекрасно понимая, что я и не смогла бы этого сделать. Просто в моем разуме был нагнетен уже такой концентрат мышления, что он стал просто «выпадать в осадок». Так был создан мой труд «Категория привходящего и выражение «привходящим образом» в Метафизике Аристотеля», сокращенный вариант которого стал моей первой печатной статьей, а краткое название вынесено на обложку двухтомника, где собраны все мои философские труды.

Вообще, в ВРФШ сложился тогда интересный контингент студентов, да и прекрасный коллектив преподавателей: Олег Михайлович Ноговицын; Андрей Всеволодович Парибок и др.

Выдающиеся ученые России

Константин Семенович Пигров был одним из университетских докторов философских наук (он же заведующий кафедрой социальной философии на философском факультете СПбГУ), с которым я познакомилась почти сразу же после переориентации на философию в 1990-м году. Он читал лекции в университете философских знаний, где я сначала обреталась…

Благодаря Пигрову я вышла на экзистенционализм и вообще современную философию, особенно Хайдеггера с его философией техники. Это очень много дало в плане личной «социальной адаптации», ибо тенденции ухода от мира всегда были крайне сильными. Он первым показал мне, что даже вопросы техники можно возводить во всеобщее.

Спустя несколько лет (1996) именно Пигров сыграл роль рецензента на защите моего диплома по Аристотелю в Высшей религиозно-философской школе. Ему хотелось взять меня к себе в аспирантуру, но диплом был негосударственного образца (позже вуз аккредитировали), и формально это было довольно сложно сделать – хоть на первый курс поступай.

При всей занятости, он поддерживал мои исследования в области социальной философии, довольно тщательно вычитал мою книгу «Понятие Мы и суждение Нашей воли» и даже пригласил на заседание кафедры для обсуждения, которое оказалось неожиданно бурным. Рекомендацию на печать не дали с перевесом всего в пару голосов при опросе.

Как сказал один из аспирантов, проголосовавший «за» тем не менее: «В книге много мест, достойных Лакана, но ведь у того есть имя, и он может себе позволить…» Но наиболее негативное восприятие у старичков (профессоров советской закалки) вызвало наличие в тексте понятие «Бога» и его воли как главной движущей силы общества.

Пигров активно приглашал меня выступать на конференциях, даже международных, не говоря о межвузовских и университетских, печататься в сборниках научных трудов, и за 1999–2001 я опубликовала два десятка научных работ, вполне освоившись в той среде. Это был параллельный мир, компенсировавший мое погружение в практику.

Неформальное отношение к философии выделяло Пигрова в университетской среде, где карьеризм довлеет над свободным мышлением. Как-то на одной конференции он сказал: «Вы знаете, я вдруг понял, что я сейчас в раю – ведь что такое рай, как не место, где души обмениваются чистыми идеями…» Вот такие заявления меня затрагивали…

[В качестве отступления: как-то раз мы сидели на кафедре университета, встретившись для обсуждения моей работы, как вдруг в кабинет зашли и всех в обязательном порядке призвали на лекцию… Игоря Кона по сексологии. Константин Семенович сказал: «Кон – это имя! Очень рекомендую познакомиться…» И действительно, сюжет оказался занимательным.

И вот неожиданно (сексология вообще в 1999-м была еще в диковинку как наука) целый зал преподавателей и студентов оказался во власти автора книги «Клубничка на березке», который профессионально (он как раз завершил исследования в университетах США) громко вещал, как правильно пользоваться смазками для презервативов, какими и когда.]

Та самая моя книга под его редакцией стала аргументом для прохождения международной аттестации на степень магистра философии и психологии личности. На удивление оказалось, что руководитель недолговечной Академии развития сознания была ранее аспиранткой у Пигрова и сама защищала кандидатскую под его руководством. Так сложилась вся мозаика.