Избранная

— Я бы тоже не была похожа на себя, если бы меня так вырядили! — Я вздохнула и сделала осторожный шажок в ее сторону. — Поедем со мной, Стиви Рей? Я потихоньку проведу тебя в наше общежитие. Сейчас это совсем просто, почти все учителя разъехались на каникулы. Неферет тоже нет, — добавила я и поспешила сменить тему (что-то подсказывало мне, что мы обе не готовы обсуждать Неферет — ни сейчас, ни вообще когда-нибудь). — Многие ребята тоже уехали повидаться с родителями. Так что у нас сейчас совсем тихо. Даже Дэмьен и Близняшки не будут нас донимать, они на меня обиделись. Так что ты как следует отмокнешь в ванне с пеной, потом я принесу тебе нормальную чистую одежду и мы поговорим.

Я не отрываясь смотрела ей в глаза, поэтому заметила, как в них мелькнула страстная надежда. Это длилось всего секунду, но это было. Потом Стиви Рей отвела взгляд.

— Я не могу пойти с тобой. Мне нужна пища.

— Не вопрос! Я притащу тебе кучу еды из кухни. Да ради тебя я переверну все шкафчики и разыщу пачку «Лаки Чармс»! — Я заискивающе улыбнулась. — Помнишь, какие они вкусные, а? И совершенно некалорийные!

— В отличие от твоего «Графа Шокулы»!

Я чуть не разревелась от облегчения и заулыбалась, как полная идиотка. Стиви Рей отзывалась! Она вспомнила наши вечные споры по поводу лучших в мире хлопьев.

— Не забывай, что в «Графе Шокуле» есть кокосовые пастилки. Кокос — это растение. Значит, мои хлопья полезные!

Стиви Рей снова посмотрела на меня. Красное свечение в ее глазах погасло, и она даже не пыталась скрыть слез, катившихся по ее грязным щекам. Я машинально шагнула к ней, раскинув руки, но она отстранилась.

— Нет! Не прикасайся ко мне, Зои. Я больше не та, что раньше. Я грязная и мерзкая.

— А я о чем говорю? Поехали со мной в школу, там и отмоешься! — умоляюще попросила я. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, вот увидишь.

Стиви Рей грустно покачала головой и вытерла слезы, размазав грязь по щекам.

— Ничего уже нельзя придумать. Когда я назвала себя мерзкой и грязной, я имела в виду то, что у меня внутри, а не снаружи. Поверь, снаружи я просто красотка по сравнению с тем, что творится у меня в душе. Зои, я должна питаться. Только не хлопьями, не сэндвичами и не колой. Мне нужна кровь. Человеческая кровь. Когда я не могу… — Она замолчала, и чудовищная судорога пробежала по ее телу. — Когда мне не удается раздобыть ее, меня терзает чудовищный, жуткий, беспощадный голод. Но и это еще не все. Ты должна понять — я хочу пить кровь. Хочу вспарывать клыками глотки, хочу сосать теплую человеческую кровь, полную ужаса, злобы и боли. Я пьянею от нее, у меня кружится голова… — моя подруга снова замолкла, но на этот раз она тяжело дышала и возбужденно сверкала глазами.

— Я не верю, что тебе нравится убивать людей, Стиви Рей.

— Значит, ты снова ошиблась. Очень нравится.

— Ты себя не знаешь. А я знаю, что в тебе до сих пор остается часть моей лучшей подруги. Моя Стиви Рей не могла щенка отшлепать, не то что убить кого-то! — Я видела, что Стиви Рей хочет что-то возразить, но не дала ей рта раскрыть. — Скажи, если я раздобуду тебе человеческую кровь, тебе не надо будет никого убивать?

Она ответила мне все тем же жутким безжизненным голосом:

— Мне нравится убивать.

— Да что ты говоришь? А еще тебе нравится быть грязной, вонючей побирушкой, да?

— Мне плевать, как я выгляжу.

— Вот как? А что если я принесу тебе пару отличных джинсов, ковбойские сапоги и хорошенькую облегающую рубашечку с длинным рукавом, отутюженную до хруста?

Глаза моей лучше подруги заблестели. Кажется, мне все-таки удалось достучаться до прежней Стиви Рей. Я лихорадочно соображала, пытаясь подобрать самые нужные слова, пока она готова меня слушать.

— Значит, договорились? Встретимся завтра в полночь — хотя нет, постой! Завтра суббота. Все наши будут на ушах ходить, и я ни за что не выберусь до полуночи. Давай договоримся на три утра, а беседке музея Филбрука. — Я заговорщически подмигнула Стиви Рей. — Надеюсь, ты еще не забыла, где это?

Еще бы ей не помнить! Мы со Стиви Рей уже побывали там один разок, только в ту ночь она пыталась спасти меня, а теперь настала моя очередь.

— Да. Помню, — холодно и равнодушно ответила она.

— Вот и прекрасно. Значит, там и встретимся. Я принесу тебе одежду и раздобуду немножко крови. Ты поешь, то есть, попьешь — или как там это называется? — и переоденешься. А потом будем думать, что дальше делать. — Про себя я добавила, что непременно притащу мыло, шампунь и призову немного воды, чтобы отмыть эту чумичку. Честно сказать, воняла Стиви Рей примерно так же жутко, как выглядела. — Договорились?

— Это бессмысленно.

— А уж это мне решать! — уверенно заявила я. — Кстати, я еще не рассказала тебе про свой гадский день рождения! Слушай, все оказалось еще хуже, чем я думала. Мы с бабушкой тихо-мирно сидели в кафе, а тут заявилась мама с моим злотчимом, и все кончилось грандиозным скандалом! Бабушка назвала его поганой макакой, представляешь?

Стиви Рей расхохоталась, и этот смех так мучительно напомнил мне мою прежнюю подругу, что я часто-часто захлопала ресницами, смаргивая слезы.