Избранная дракона (СИ)

— Избранная дракона, — наконец, ответил он с благоговением, но глухим от волнения голосом.

— Уф-фе-ерен? — грозный вопрос эхом разнесся по пещере.

— Да, — он отвечал с паузами, за время которых я, наверно, поседела. Хоть и на краю смерти, а обида кольнула: «Все-таки сомневается во мне!»

— Что ж-ш-шь… — чудовище ослабило хватку, я жадно задышала, зато снова упала в ледяную воду.

Варк бросился ко мне и на руках вынес на берег.

Зуб на зуб не попадал от холода и страха. Я стояла на коленях в воде и с трудом сдерживала истерический смех. Надеюсь, это не мой жених. А потом хлынули слезы.

Варк опустился рядом, притянул к теплой груди. Он гладил меня по спине, по волосам, а я горько рыдала.

— Все хорошо. Гленапупа, все хорошо, — шептал на ухо, но я отчаянно вертела головой и никак не могла успокоиться.

Теплая ладонь скользила по моему телу, растирала плечи, руки, спину. Если бы не он, совсем бы околела. Упиваясь страданиями, не сразу обратила внимание на упирающуюся в бедро мужскую плоть. От удивления, неверия даже перестала всхлипывать, а Варк, поняв, что тайное стало явным, смутился. Потом отстранился и встал.

— Надо выбираться отсюда. Иначе околеем, — помог встать мне. — Страж святилища ждет нас.

— Но ес-с-сли ис-с-сбранная-я хотщ-щет ос-статтьс-ся… — фарами заморгали желтые глаза.

— Не-нет, — завертела я головой и вцепилась двумя руками в Варка.

— Ш-шенщ-щины-ы, — раздался всплеск воды, и совсем рядом послышалось сипение: — С-садис-сь, ис-сбранная-я.

Я оцепенела, но крепкие мужские руки подняли и усалили на хребет огромного монстра. Кто это, так и не поняла, но подозревала, что змеище. Варк сел за мною и схватился за выступающий гребень.

— Держ-жис-сь, ш-шрец-ц-с! — и монстр, извиваясь, поплыл в черноту пещерных вод.

От холода ломило пальцы ног. И плыть в темноте страшно. Лишь присутствие спокойного жреца помогало бороться с паникой. Иногда мы погружались в воду по шею, но вода потеплела, и я перестала стучать зубами

— С-садерш-шите дых-хание! — скомандовало чудовище. Только успела исполнить и зажмурилась — погрузились в воду, а вынырнули уже снаружи, в море, и утреннее солнце ослепило нас. Я, было, обрадовалась, что скоро окажемся на суше, однако змей поплыл не к берегу, а вдоль него.

— Нельзя, чтобы заподозрили, что были в Асхаме, — пояснял Варк. — Про осла скажем: привязали для отвода глаз. За нами следили, и мы скрылись. Так выгадаем время, ты больше узнаешь о драконах, и поводим врагов за нос.

Да нам можно сказать, что на нас напали, потому что Варк был в ссадинах и кровоподтеках. Я, наверно, выглядела чуть лучше.

Если бы я не боялась пресмыкающихся, наслаждалась бы плаванием. Вот только на ком плыву? Виднелась лишь часть хребта — остальное скрывала вода.

«Почему златокрылица не выбрала на площади Варка?» — в который раз недоумевала я. — Он ведь любит златокрылов. А они его. И умный…»

На горизонте возник берег. Подплывая к нему страж Асхама нырнул глубже, оставляя над поверхностью лишь наши головы, чтобы случайные зрители подумали, что мы плаваем. А когда до песчаной косы осталось рукой подать, соскользнули с хребта чудовища и поплыли к берегу. Оно же, не дожидаясь благодарностей, исчезло в пучине.

Когда выбрались на сушу, Варк упал спиной на теплый песок и раскинул руки.

— Мы живы! — блаженно выпалил и закрыл глаза.

Я тоже упала. Только напрасно надеялась на нежность. Счастливый Варк лежал совсем рядом, но миновала опасность — и он отгородился равнодушием. Больше не было между нами ни искры, ни притяжения. Обида комом встала в горле. Вздохнула.

— Не переживай! Мы в предместье Лагсарна. Если посчитать время нашего отсутствия, как раз выходит, что добрались сюда в спешке, без остановок. Посетим здешний храм, отправим письмо Кхарту — и все выйдет как нельзя лучше… — делился планами жрец, не замечая моей печали. Так и не дождавшись ответа, почувствовал: если женщина молчит, что-то неладно. Приподнялся, внимательно проследил, как я встала, криво улыбнулась и побрела к ближайшим кустам — отжимать одежду. Однако следом не пошел.

Скрывшись в зарослях, я совсем поникла.

«Нашла отмороженного, а теперь страдаю по нему… Нафиг! Лучше найду!» — вытерла слезу и занялась самонастроем, что я — гордая, самодостаточная женщина (ну, или еще не женщина, не важно).

Лишь успокоившись, вышла на пляж. Варк сидел на берегу. Увидев меня, встал, и мы отправились на поиски новых приключений, которых за прошедшие сутки и так хватило с лихвой.

Уставшая, голодная, мучимая жаждой, я брела по пыльной дороге. Влажные ноги и подол покрылись пылью. Сошла бы за крестьянку, если бы не бледность кожи. Варк тоже подметил несоответствие, поэтому накинул на меня свою незаменимую тунику, обмотал, будто бы платком, и теперь шагал, щеголяя широкоплечей фигурой и улыбаясь встречным теткам, идущим к заводи с корзинами и детьми.