Избранная духом или сбежавшая невеста (СИ)

— Обычный человек. Но это не отменяет того, что «легендарным» можешь быть и ты. Даже если не "легендарным", то "редчайшим". Можешь быть уверен — это уже огромная сила, даже если третий уровень. Мне кажется, ты способен создать этот бедный букетик! Всё, я начинаю отсчет — сказала я, и начала отсчитывать от тридцати до нуля.

Где-то на числе пятнадцать, я почувствовала руки Руслана на своих. В следующее мгновение, мне в руки впихнули букет из одуванчиков. Где-то косых, где-то немного корявых, но одуванчиков. А еще семена с них не слетали. Держались крепко.

— Ура, ура, у тебя получилось! Слава Святой Богине, я уже думала, этот момент никогда не настанет! — прыгала от радости я. И не, потому что теперь могу избавиться от горе-ученика, а потому что реально рада за Ру.

А вот он видимо, был не очень рад. Скорее задумчив.

— Милан слушай, а почему именно одуванчики?

— Потому что, это… — я чуть зависла, продумывая ответ — Просто, это любимый мой цветок.

— Да, а в вашем мире одуванчики тоже растут? — уточнил Руслан.

— Не совсем…

— Милана, ты можешь нормально сказать, почему именно одуванчики? Неспроста же одуванчики.

— Просто, это единственные цветы, которые напоминают мне о моём мире. Там они растут лишь в одном месте — у твоей мамы. Она как-то пригласила меня к себе домой, и у неё есть для одуванчиков отдельная оранжерея. Она всегда говорила мне, что этот цветок напоминает ей о Земле.

Руслан тяжело вздохнул.

Зря я начала эту тему… знаю ведь, как Руслану неприятно. Отделалась бы единственной фразой и всё. Но так не хочется врать ему снова.

— Слушай — неожиданно, сказала он — Расскажи мне что-нибудь про неё.

Я пораженно замерла.

— Не надо так смотреть на меня. Я же хочу узнать, хоть что-то о человеке, который бросил меня еще в детстве.

— Не нужно так резко отзываться о ней, в конце концов, ты очень плохо её знаешь.

— Нет, Милана, я её совсем не знаю. Ладно, давай тогда закроем эту тему.

Ну, уж нет!

В итоге, еще какое-то время, мы сидели на лесной поляне, и я рассказывала Руслану о его матери. О Фьюджин. Рассказывала о классных уроках и об отдельных. Рассказывала о том, какой у неё большой и красивый дом, какие там растут цветы. Какие она любила больше всех, сколько их было, где они располагались. При всем этом, я активно жестикулировала, потому что сложно признаться, но в какое-то время, она была буквально моим идеалом и совершенством. Всегда такая ухоженная, гордая, строгая, и даже после того, как потеряла силу, невероятно могущественная и властная.

Если честно, я даже после всего пережитого, очень бы хотела, чтобы моя учительница была счастлива. Потому что, даже несмотря на ошибки в прошлом, она этого достойна.

Руслан.

Я словно завороженный слушал Милану и не перебивал ее.

Оказывается, она так много знала о моей матери, которую совершенно не знал я. Занятно. Девчонка из другого мира, знает о ней, практически всё: где, и как она живёт, знает расположение комнат в ее доме, большую часть растений, привычки и повадки. Знает, что обычно она любит надевать на прогулки и в школу, где работает, чем заниматься в свободное время…

А я, её сын, до этого момента, знал только её имя, и оно, как ни странно, оказалось фальшивым.

Было ли мне обидно? Возможно. Но я всё равно не перебивал и слушал. Запоминал каждую деталь.

Я оправдывал себя. Говорил, что я узнаю это, только ради отца. Для того, чтобы передать ему всю эту информацию, чтобы ему стало спокойнее на душе.

Но ещё с самого начала, я понимал, что обманываю сам себя. Мне было интересно. Очень интересно. В детстве, это было моей мечтой. Узнать что-то о ней, увидеть. И сейчас моя старая мечта, к сожалению, сбывалась.

Я хотел знать это, еще в далеком детстве. Лет до семи. Расспрашивал отца. Он не любил говорить об этом, но в те редкие моменты, что все-таки говорил, глаза его наполнялись болью и отчаянием. Мне было его жалко, поэтому, я очень быстро оставил попытки что-либо разузнать о ней.

Потом, это желание испарилось. И настал мой личный кошмар. Я осознавал, как это тяжело — не иметь матери.

Как раз, в семь лет я пошёл в школу, и слово мама приходилось мне слышать слишком часто. Чаще, чем ежедневно. Я завидовал каждому ребенку, у которого была мама. А эти дети даже не понимали, каким счастьем обладают. Просто так. С рождения. И потому что, им повезло. Мне не повезло.

Я часто слышал выражение, что дети самые жестокие существа. Я проверил это на практике. Слышать в детстве вопросы: «А почему твоя мама не приходит за тобой в школу?», «А почему твоя мама не ходит на родительские собрания?», «Почему всех просят продиктовать номер мамы, а у тебя, нет?», «А у тебя есть вообще, мама?», «Твоя мама умерла, да?».

Да. Умерла. Для меня, она всегда была мертва. И даже когда папа говорил мне, что возможно, она еще жива, мы просто не знаем где она… я понимал, что скорее всего, отец утешает этим не только меня, но и себя. Ведь, если она нас так любит, почему она не возвращается?

Потому что не может? У неё нет выбора?