Избранная и беглец

Изо всех сил стараясь не выдать волнения — кто знает, а вдруг за ней все же наблюдают? — Айрис вернулась на койку и снова забралась под одеяло, поджав ноги. Руки подрагивали. В удачу почти не верилось. Но ведь Рина не могла обмануть, зачем ей.

И Айрис, закрыв глаза и пытаясь хоть как-то успокоиться, принялась рисовать в воображении образ своего малыша. Светящиеся счастьем и любопытством глазенки, серые, как у нее. Светлые волосики, тоже ее. Ничего практически от Рато, и это к лучшему. Она вернется, обязательно, и вырастит малыша хорошим человеком. Не таким, как его отец, совсем не таким…

* * *

Время тянулось удручающе медленно. Принесли обед, вернее, привезли на металлической тележке. Проклятый, который еду привез, был другим, не тем, с кем Айрис имела дело £о этого, и на нем было свободное серое одеяние. На груди пришит большой карман, и в нем что-то лежало, сквозь ткань помигивало цветными огоньками. И костяной венец на голове совсем низкий, как будто не успел еще отрасти.

Взгляд желтых нечеловеческих глаз придирчиво обежал сжавшуюся на кровати Айрис, и нелюдь поинтересовался:

— Как ты себя чувствуешь?

Она лишь плечами передернула. И вновь подумала о том, что нужно быть сдержанной и вежливой, тогда они потеряют бдительность и ночью все задуманное получится.

— Хорошо, спасибо.

Проклятый ухмыльнулся, но ответом Айрис не удовольствовался. Достал из кармана небольшую черную плитку, на поверхности которой так и бегали разноцветные огоньки, складываясь временами в сложный и непонятный узор. Айрис непроизвольно сжалась, когда он преодолел разделявшее их расстояние и начал водить над ней этим странным устройством.

— В самом деле хорошо, — прокомментировал нелюдь, — даже странно, что настолько хорошо.

— Вы что-то со мной сделали? — внезапно охрипнув, спросила Айрис.

Ведь за стеной умирала Рина, медленно и мучительно.

— То же, что и со всеми, — черные тонкие губы дернулись в усмешке, — но, видимо, наконец нам повезло. Как и тебе.

— И у меня на руках будут знаки?

— Вряд ли, мы поменяли модель. — Он пожал плечами, убрал мигающую штуку. — Ешь. Ты должна хорошо питаться.

Потом, когда он ушел, Айрис заставила себя заглянуть в содержимое металлических квадратных мисок. А в груди жирной, скользкой личинкой ворочался страх. Похоже, они все же успели что-то с ней проделать, причем то же самое, что и с Риной. Но Рина умирала. Значило ли это, что и она, Айрис, скоро отправится в вечные сады Двуединого?

Руки тряслись. Но так нельзя. Она сбежит этой ночью, доберется до замка и… что тогда?

«Сперва к патеру, — мелькнула мысль, — если появлюсь в замке сама, то Рато меня точно убьет. Скажет, что шлюха, и убьет».

В мисках была самая обычная, хорошо разваренная ячменная каша, тушеное мясо кусочками, тонко нарезанные овощи и зелень. В последней емкости Айрис обнаружила розовый студень, который приятно пах земляникой. Ну и бутылка с водой. Ее Айрис даже не сразу смогла открыть, потому что там не было пробки. Горлышко закрывал колпачок из неизвестного Айрис материала, и пришлось изрядно поломать голову, прежде чем она сообразила — его не надо пытаться сдернуть, его достаточно просто покрутить.

Айрис заставила себя съесть все, что привезли. Потом вспомнила про желтую и синюю кнопки, привела себя в порядок и снова легла в постель. За окном медленно собирались сумерки.

Она тихо лежала, поджав ноги, и ей казалось, что ее, маленькую и невесомую, швыряет в бурных, пенящихся водах страхов. Они были у Айрис разными, эти страхи: боялась, что Рато что-нибудь сделает Микаэлу, боялась, что с ней пойдет все, как с Риной. Да что уж там, ночная прогулка по лесу тоже была тем еще развлечением.

Но она дойдет. Двуединый будет идти следом, и ни зверь, ни человек не тронут ее, потому что будет самой большой подлостью — вырваться из лап Проклятых и не увидеть своего малыша.

А Двуединый ведь не подлый, нет?

В комнате медленно собиралась темнота. Никто больше не тревожил ее — ни Проклятые, ни Рина. Возможно, той стало совсем плохо. Возможно, она умерла, потому что ни единого звука не доносилось сквозь отверстия в стене.

Потом Айрис увидела, как на бархатное небо в мелких точках звезд выкатилась медовая луна, большая, низкая. Почему-то из замка она всегда казалась куда меньше — так, еще одно пятно на небесном покрывале. Луне Айрис обрадовалась. Это значило, что ей не придется брести в кромешной уж темноте.

Потом… что-то словно толкнуло в бок.

Пора.

Айрис неслышно поднялась, прислушалась. Хотела подойти и позвать Рину, но передумала. Окно открывалось внутрь, что было очень удобно, и открывалось легко, стоило только потянуть за ручку. Сердце в груди замирало, когда Айрис взялась за решетку и осторожно начала ее толкать от себя. Заскреб металл по камню, и Айрис едва не рассмеялась в голос, когда решетка оказалась у нее в руках. Тяжелая и крепкая, но уже бесполезная.