Избранная луной

– Да! – отозвались в один голос те. Любопытно, подумала Мари, что куда горячее женщин выражают одобрение мужчины – аплодируют стоя, с гиканьем и свистом.

– Итак, я объявила свое решение, и женщины Клана согласны. Зора – моя ученица. Я посвящу ее в тайну лунной силы, чтобы Клан и впредь очищался от тоски и безумия, что несет с собой ночная лихорадка. – Леда напряженно, к огорчению Мари, поклонилась Зоре, а та от радости так и лучилась. Стереть бы с ее лица самодовольную победную улыбку, подумалось Мари.

Вдруг Ригель будто обратился в камень.

Уши его стояли торчком, словно он по-прежнему наблюдал за Ледой, но вглядевшись в него внимательнее, Мари поняла, что смотрит он не на Клан, а на дальний лес. Без единого звука Ригель слез с колен Мари, шагнул вперед, готовый выйти из зарослей остролиста. Он задрал хвост, шерсть на спине и загривке вздыбилась. Он повернул голову, встретился с тревожным взглядом Мари, и ее неудержимо потянуло бежать – туда, откуда они пришли – домой, в нору!

Мари поняла: над Кланом нависла опасность.

Она не колебалась. В мыслях представила дом и Ригеля у входа, рядом с кустом вереска.

– Домой, Ригель! Домой сейчас же! – скомандовала она.

Ригель вздрагивал и тихонько подвывал, но не двигался с места.

Мари, представляя в уме ту же картину, дорисовала себя и мать.

– Домой! Быстро домой! А мы с мамой сейчас придем!

Бросив на нее жалобный взгляд, Ригель повернулся, выполз из укрытия и ринулся назад сквозь кустарник, по их же следам. Убедившись, что пес исчез из виду, Мари вылезла из колючих кустов с другой стороны. Не успев придумать, что скажет, она пустилась вниз по крутому опасному берегу. Сощурившись, вгляделась в гущу вишневых ветвей за поляной, пытаясь в сумерках разобрать, что за опасность почуял Ригель.

Краем глаза Мари уловила движение. Она замерла, сосредоточилась. За спинами людей Клана, прямо возле вишневой рощицы, густо зеленели папоротники – листья их зашевелились, как под внезапным порывом ветра.

Да только кругом было тихо, ни ветерка. Мари с ужасом увидела, как раздвинулись папоротники и из зарослей выскочили люди – рослые, белокурые, с заряженными арбалетами наперевес – и бросились вперед, в самую гущу толпы.

Мари, сложив руки рупором, крикнула:

– Псобратья идут! Бегите!

Леда подняла голову и тут же взглядом отыскала дочь.

– Мари!

– Сзади тебя, мама! – Мари указала в ту сторону и повторила: – Бегите!

Леда не медлила ни минуты.

– Землеступы, да ускорит ваш бег безумие ночи! Вперед, в безопасное место!

Клан мигом пришел в движение. Никто не тратил времени на суету. Дети молча подбегали к матерям, а матери так же молча подхватывали их и устремлялись прочь, в чащу, как быстроногие олени. Часть мужчин приготовилась к встрече с врагами, другие бросились в сумрачный лес.

Мари была на полпути к ручью, когда первая стрела вонзилась в шею одному из мужчин Клана, встречавших Псобратьев лицом к лицу. В горле у него заклокотало, и он упал неподалеку от Леды, забился в предсмертных судорогах.

– Мама, скорее! – крикнула Мари и сделала знак матери: сюда! Спрячемся в ветвях остролиста. Они и не подумают, что кто-то из наших мог притаиться так близко. Пройдут и не заметят! Мари лихорадочно соображала, а мать спешила к ней, перебиралась через ручей почти по пояс глубиной, борясь с быстрым течением.

Белокурый человек перескочил через замшелое бревно и, увидев Леду, тоже шагнул в воду. Позади него другой остановился и прокричал:

– Не трать времени на старуху! Хватай девчонку на том берегу! – а сам бросился в густую чащу, в погоню за матерью с маленькой дочкой.

Девчонку на том берегу? То есть меня! Ужас сковал Мари, руки-ноги перестали слушаться.

Первый что-то утвердительно буркнул и прошел по воде мимо Леды.

– Нет! – воскликнула та. – Не трожь мою дочь! – Как громом пораженная, смотрела Мари, как Леда схватила нападавшего за одежду – вцепилась в его рубашку и рванула, задержав его, но лишь на миг. Он ударил Леду наотмашь, и та упала, стукнувшись головой о камень. Быстрое течение подхватило безвольное тело и понесло.

– Мама! – зарыдала Мари. Оцепенение как рукой сняло. Крича от гнева и страха, она достала из сумки пращу и горсть камней. Привычным отточенным движением натянула пращу, прицелилась и выстрелила. Камень угодил нападавшему в лицо, разбив скулу, и тот, потеряв равновесие, рухнул на крутой откос в нескольких шагах от Мари.

Девушка пустилась бежать вдоль берега с заряженной пращой в руке, не выпуская из виду ни матери, ни врагов, что прочесывали лес в поисках жертв.

Мари продиралась сквозь густеющий кустарник, спотыкаясь о палые стволы; ноги, будто налитые свинцом, то и дело проваливались в скрытые листвой ямы, которых она не замечала. Уже стемнело, надо скорее пробраться к маме, не дать ей утонуть.