Избранная морского принца

   А в самом деле, как? Утром и вечером Жи плавал с ней во двор, но оттуда подобную гадость не приносил. Сложно было бы не заметить коровье копыто, откуда оно ни возьмись под водой. Так что как салру удалось собрать столько игрушек, было решительно непонятно.

   Долго предаваться поискам разгадки не позволили. Пара хвостатых красоток, вплывших в комнату, только руками одновременно всплеснула, увидев, чем занята Джиад. Госпожа избранная не бережет свои нежные пальцы!

   «Нежные пальцы» Джиад покорно стерпела. И даже согласилась, чтобы слуги убрали за зверем госпожи избранной, пока её ждут более важные дела. Спешно вызванный молоденький слуга, предупрежденный, чтоб не трогал рыбьи кости, деревяшку и копыто, опасливо косился на Жи, а потом вовсе попросил закрыть салру в клетке. Рыбеныш злобно поглядывал на мальчишку, не в силах бросить копыто, чтоб защитить остальные сокровища, но уже теряя терпение. Притом за последние дни он изрядно прибавил в размере и весе, став длиной с пастушескую овчарку, а уж зубам его и вовсе любая собака позавидовала бы, так что слугу Джиад понимала.

   — Госпожа избранная, — взмолилась одна из иреназе, просительно складывая ладошки перед грудью. — У нас так мало времени…

   Вот у неё пальцы и впрямь были красивыми, холеными, а Джиад вспомнила мельком брошенную фразу рыжего, что готовить к празднику её будут наложницы. Получается, и в первый раз это была не простая прислуга? Да, Санлия же говорила, что она старшая…

   — Скажите, сколько наложниц у его высочества? — не утерпела Джиад, стараясь не разглядывать слишком откровенно этих двух и третью, встретившую их в знакомой комнате для ухода за собой.

   На человеческий глаз им было не больше лет двадцати, пожалуй, да и то если хорошо присмотреться. Светлоглазые, с округлыми нежными лицами, иреназе порхали вокруг Джиад, щебеча совсем как человеческие девицы. У двух, похожих, как две капли воды, соломенного оттенка волосы были убраны в толстые косы, у третьей копна мелких косичек отливала благородным золотом, а на лице виднелось куда меньше краски, зато очень умело наложенной.

   — Шесть, — отозвалась та, что с косичками, осторожно втирая в волосы Джиад скользкую мазь. — Ири-на Санлия — седьмая. Вы хотите увидеть остальных, госпожа избранная?

   — Нет, — поспешно сказала Джиад. — Это подождет. Я прошу прощения, что не познакомилась раньше… Можно узнать ваши имена?

   — О, это честь для нас, — радостно выдохнула иреназе, и две других согласно закивали. — Я Леавара из семьи каи-на Таруна. А это Мирисса и Мирилла. Они сестры. Ну, вы и сами видите…

   — Очень похожи, — вежливо улыбнулась Джиад, невольно краснея, потому что именно сейчас ловкие пальчики Мириссы (или Мириллы?) гуляли там, где она предпочла бы вымыться сама. — Мне, право, неудобно доставлять вам хлопоты… Может, я…

   — Никаких хлопот, — с улыбкой заверила Леавара, которая в этой троице явно верховодила. — Санлия велела не докучать вам понапрасну, иначе мы давно бы заглянули поболтать. Какие прекрасные волосы, словно ночное небо… Когда отрастут хотя бы до пояса, вы затмите всех при дворе, каи-на Джиад. Здесь мало у кого такой редкий цвет!

   — А кожа! — подхватила то ли Мирисса, то ли Мирилла. — Как темный опал! О госпожа избранная, вам непременно надо носить жемчуг закатного оттенка, пусть его высочество подарит вам именно такой!

   — Жемчуг? — презрительно фыркнула Леавара, заплетая волосы Джиад во что-то сложное. — Скажешь тоже! К подобной коже пойдут рубины в золоте, а не жемчуг. Ну, или изумруды, но не темные…

   Потом близняшки приволокли ворох длинных туник, споря, какая лучше подойдет. Перемерив полдюжины, Джиад просто отказалась снимать очередную, заявив, что она вполне хороша. Леавара, удовлетворенно оглядев её прическу, метнулась куда-то, вернувшись с ящичком красок, и Джиад про себя возблагодарила Санлию, велевшую не докучать избранной. Каждый день она такого точно не выдержит — уж лучше опять к сиренам.

   — Вам понравилось, как я накрасила вас в прошлый раз?

   Леавара сияла такой искренней радостью, что Джиад заставила себя улыбнуться и кивнуть, надеясь, что улыбка вышла не слишком кривой. Размазанная по лицу подолом туники краска, бешеные глаза Алестара, а потом… Вспоминать прошлый раз не хотелось. Но и обижать девочку тоже ни к чему.

   — Было очень красиво, — почти правдиво ответила Джиад. — Только у нас не принято, чтобы женщины так ярко красились. И столько украшений носить тоже… не принято. Можно мне этого не делать?

   — Совсем? — растерялась Леавара, застывая с кисточкой, которую уже макнула в какую-то баночку. — Это же праздник!

   — Но ведь не мой, — мягко возразила Джиад. — Это свадьба госпожи Эрувейн, а я только одна из гостей. Давайте обойдемся?

   — Тир-на Алестар будет недоволен, — почти жалобно протянула Леавара. — Он велел, чтобы вы были…

   — Чтобы я была что? — еще мягче уточнила Джиад, одергивая нарядную тунику из мягкой золотистой ткани и остро жалея о своей рубашке, не говоря уж о штанах.