Избранная (не) для стаи Альф

Так открыто и просто. И плевать на то, что отец до сих пор не может принять, что я выбрала троих Волков. Обожает внуков, нянчится с ними под присмотром, чтобы не начал наговаривать гадостей. Мне никогда ничего не говорил за оборотней, не упоминал даже. Но кто знает, что ему стрельнет в голову? Папа любит внуков и меня, но точно не моих мужей.

Мама до сих пор качает головой, не в состоянии понять, почему я выбрала сразу троих. Но рада, что я счастлива и ей этого достаточно, чтобы не мешаться.

А остальные… Да пошли они в задницу, остальные.

— Много думаешь, зеленоглазка, — заявляет Захар, толкая меня к кровати. — Я догнал свою добычу и очень хочу попробовать.

— Ты меня «пробуешь» постоянно, — как я счастлива, что почти не краснею на этих словах. — Так что…

— У нас полон дом детей и оборотней, так что не ври, малышка, у нас всё редко и быстро.

Улыбаюсь, качая головой. Редко и быстро в понимании Влада это то, что обычным людям покажется слишком, и нашей недели на год вперёд хватит. Одно дело жить с озабоченным оборотнем, у которого вечно брачный период, а совсем другое — иметь трёх таких Альф.

И позволять им иметь меня.

— Не увиливай, Ди, — Дима забирается ко мне первым, на правах того, кто повалил меня. — Сделка была? Ты проиграла.

Та несчастная сделка, которая была подставной с самого начала. Попытка выйти на работу лишь для того, чтобы немного подёргать Волков за хвост. Их рычание, которое раньше раздражало, сейчас ласкает слух.

Тем более, что как они ревнуют меня к детям, так же и я их. Потому что пускай рассказывают мне любые сказки об отношении к детям, но мои Альфы честно выполни брачный договор. Когда я боялась, что не смогу полюбить своих малышей, отдав всё Богам.

Возятся с ними, называя «дети стаи Альф». Конечно, каждый знает о том, чей ребёнок где, но не выделяют. Возятся с Ликой, защищая ту от мелких ухажёров, вместе ругают Яра, который вечно что-то творит, и прячут все туфли от Алека, который просто любит всё грызть в образе Волка.

И дёргают меня к себе, да, чтобы вдруг никто из детей не навредил мне. А ещё таким образом привлекают внимание, а то что это я уделяю внимание кому-то помимо своих Альф.

— Мысли — вон, — напоминает Дима и заставляет сделать так, чтобы я больше ни о чём думать не могла. — Поняла меня?

— Угу.

Больше говорить мне не позволяют. Влад укладывается рядом, тянет к себе за поцелуем. Жарим и жадным, будто не целует меня все эти пять лет с хвостиком. Рука Захара путешествуют по телу. Мнут грудь, обводят соски.

А Дима спускается языком по животу, пока не добирается до лона. Ведёт мазками, всасывает клитор, так, чтобы меня пробрало до макушки. Жар закручивается в венах, перекрывая кровоток.

Внутри словно что-то рвётся наружу в ответ на каждое движение, вырывается стоном. Мне хочется большего, всегда. Словно недостаточно их близости, нужно, чтобы они проникли в самое нутро.

Метка реагирует на мужчин, жжёт, посылает новые импульсы возбуждения по телу. Ловлю лицо Зараха, целую его, пока внизу всё просит проникновения.

Языка Димы недостаточно, мышцы сводит от желания. И становится только хуже, когда парень припечатывает мои бёдра к простыням, не даёт толкаться навстречу.

— Смирно лежи, — улыбается мне хищно, что кровь бурлит. — Ты получишь своё медленно.

— Дим…

— Лежи, зеленоглазка.

Мужчины издеваются надо мной. Сжимают соски, втягивают кожу, чувствуя, как я дрожу на каждое подобное прикосновение. Пытаюсь свести ноги, получить хоть что-то.

У меня голова идёт кругом, дыхание спирает от того, как Влад лижет мои губы. Как зверь, Волк, который тоже хочет частичку своей пары. И я позволяю, потому что каждое «нет» сгорает от страсти.

— Пожалуйста, пожалуйста, Альфа, я хочу кончить. Я…

Не обращаюсь ни к кому, прошу каждого. Мне кажется, что ещё секунда промедления уничтожит меня напрочь. Разорвёт изнутри, сердце не выдержит.

Обычно короткой фразы хватает, чтобы получить желанное, но не в этот раз. Сегодня мои Волки решили довести меня до грани, невменяемого состояния.

— Да!

Кажется облегчением, когда Дима толкается в меня. Двигается быстро и несдержанно, именно так, как мне нужно. Хватаюсь за простыни, за волосы Захара. Кусаю губы Влада перед тем, как тот толкается языком внутрь моего рта.

Чьи-то пальцы поглаживают клитор, едва играясь, чтобы я сильнее извивалась с ними, каждая клеточка взрывалась и регенерировала, до тех пор, пока меня не скручивает спазмами.

И всё прекращается. Мужчины тормозят, не давая мне шагнуть за грань. Сцеловывают мои стоны и всхлипы, наслаждаются тем, что ничего не могу сделать.

— Тихе, зеленоглазка, всё хорошо.

Шепчут, кусают меня, пока всё внутри разрывается от переполняющих чувств. Нет сил кричать, голос срывается, превращается в хрипы. И когда Дима медленно выходит из меня могу лишь протестующе сжаться.

— Помнишь наш первый раз? — вдруг спрашивает Влад, прижимая меня к кровати. Киваю, потому что каждый наш раз помню в мельчайших деталях. — Я тогда сказал, что ты получишь всё после нас. Помнишь?

— Да.