Избранная по контракту

- И потом, это только в книжках Избранная идет в бой под ручку со своим бой-френдом, в реальности у половины из нас кишка тонка на такие подвиги, - согласились с ним мои поджилки.

- А что касается вторых, то они не просто оголтелые феминистки, но и классические идиотки, которые не понимают, что в любой драке будь то нападение хулиганов или тем более военная операция, женщина всегда обуза, делающая мужчин уязвимыми. Женщина - это прежде всего мать и хранительница очага, а не воин и не охотник, - ответила за меня маленькая частичка крови нашей прародительницы.

Я еще немного подумала и добавила от себя:

- А вообще, Дракон, все мои местные чихари-пихари любили или хотели не меня, Дарью Петровну Смирнову, москвичку двадцати восьми лет от роду, а Избранную со всей атрибутикой. Мне не четырнадцать годков, чтобы это не понимать, так что все с кем я тут спала, были просто очередными эпизодами в моей жизни.

Закончив говорить, я побрела в шатер собираться на рандеву к Темному.

- Я могу дать тебе шанс поставить на другую лошадку, - крикнул мне в вдогонку дракон. А я, круто развернувшись на пятках, вопросительно уставилась в его абсолютно честные глаза.

- Сегодня вечером сюда прискачет, загнав четверых гшердов твой старый знакомый орк, и когда узнает, что брат не пошел вместо тебя к Темному Лорду, то они подернуться и произойдет смена Правителя.

Я недоверчиво хмыкнула, мол, давай мели Емеля, твоя неделя и стала вспоминать как там итальянцы макароны грамотно на вилку накручивают. Но Дракон не сдавался, решив, видимо, в ближайшее время обожраться до тяжести в желудке салатами и селедкой под шубой и упиться до фиолетовых свиней на моей свадьбе.

- Поверь, нам ведомо многое, он действительно влюбился в тебя сразу в том переулке, где вы встретились, он не знал тогда что ты Избранная, это твой шанс найти, наконец, нормального мужика, а не половую тряпку, об которую ты будешь вытирать ноги!!!

- Маленькая поправочка, она его не любит, - отрицательно качнулось сердце.

- Тем более что он тоже ее бросил и посайгачил трезвонить всем о том, что ее видел и оставил одну, вот девочка и связалась с Правителем, - поддержала его до сих пор переживающая вместо меня женская обида.

- И вообще, она замучается лопатой махать, баб от него отгоняя, - констатировали чувство собственницы на пару с ревностью.

Ну а я только поинтересовалась:

- Братоубийства не будет?

И дождавшись ответа, что у орков перевороты происходят через нокаут, сообщила, что я очень рада за них обоих, и пригрозив:

- Узнаю, что про мой возраст кому-то сказал, пущу на кожгалантерею, - и поспешила в шатер за своими манатками.

Я быстро стянула с себя чужие вещи, никогда не понимала, с чего кто-то решил, что женщина в мужских вещах, а особенно в рубашках выглядит сексуально? Вытряхнув рюкзак, произвела ревизию своего гардероба. Выбор был невелик. После шатаний на Лабуде у меня осталась: знаменитая тельняшка, не менее знаменитые папины штаны, последняя футболка, джинсы, платок, с эмблемой московского фестиваля дружбы народов, проходившего в лохматом году и неизвестно как попавший мне в руки при сборах, несколько пар носок, нижнее белье, купальник, пушистые тапочки в виде зайчиков, ну и всякие там женские мелочи. Решив, что в джинсах лететь неудобно, я натянула на себя трико, услышав шаги за спиной, не оборачиваясь, попросила:

- Я подержу футболку, а ты вырежешь на спине квадрат, так чтобы крылья свободно проходили.

- Как ты догадалась, что это я? - Тихо спросил подошедший Хришенька.

- Задницей почуяла, - сплюнула моя нелюбовь к долгим проводам, а я не поворачиваясь, напустив в голос печали, провздыхала:

- Я знала, что ты не оставишь меня в час расставания.

А что, нагонять пафоса так нагонять, мне все равно, а у мужика самооценка после вчерашнего позора повыситься. Он подошел и молча уткнулся мне в мою лысую макушку, и начал об нее тереться щекой.

- Чешется что ли об нее? - тут же высунулось любопытство.

- Не опошляй мне праздник, - высморкавшись, попросила вылезшая неизвестно откуда, сентиментальность.

А я стояла и думала, когда же он уже скажет дежурную фразу, я так же дежурно отвечу, совершу все положенные при расставаниях на веки реверансы и смогу спокойно задвинуть встречу с ним в самый дальний уголок своей памяти. Наконец услышав стандартное при таких ситуациях:

- Я не смогу без тебя жить! - Мы с моим жизненным опытом с облегчением пожали друг другу руки.

Как мне хотелось сказать:

- Сможешь, еще как сможешь, не пройдет и пары дней, как ты будешь на груди очередной подружки рассказывать, как любишь меня, совершено искренне веря в этот самообман.

Но вместо этого я, подпустив слезу, прошелестела:

- А как же я без тебя милый? - и позволила заключить себя в объятия для обмена слюноотделением.