Избранная по контракту

- Если до вашей глухой провинции не дошли слухи о великом Громкопуке, да не забудется в веках его имя, то в нашем славном Таджикистоне любой лард считает своим долгом приобрести хоть вилку, работы этого кудесника металла и огня. А если ты, ошибка чей-то ночи, будешь, пасть разевать, когда благородные ларды изволят посетить лавку старьевщика, где ты выступаешь в роли пугала, я тебе отгрызу то, чем такие мудозвоны как ты орехи колют.

- А чччем оннни орехи коллят? - Заикаясь, спросил жертва наезда.

Пес не ответил, а лишь многозначительно посмотрел вниз и, щелкнув зубами перед носом совершенно деморализованного продавца, спрыгнул, проломив одну половицу. На шум из боковой двери вышел седой тролль и, обведя всех тяжелым взглядом, сделал мне знак подойти к нему.

- Покажи, что ты хочешь мне предложить купить у тебя, - сурово нахмурившись приказал он, когда мне осталось до него полшага.

Не заморачиваясь, я вывалила на прилавок два кинжала, ножны и кольчугу, приобретенные в Акконе. Его лицо сразу посветлело, и он радостно воскликнул:

- Ну и сколько ты хочешь за эти вещи?

- Так Дашка, тут подвох, вон дедулька засиял, как будто прибавку к пенсии получил, смотри не продешеви, - моментально отреагировал мой мозг, глядя на разительные перемены произошедшие, с хозяином этой лавки.

-А сколько ты можешь нам за них предложить? - Не дав мне открыть рот, тут же вылез Сосискин.

Тролль многозначительно почесал свою задницу и озвучил ценовое предложение:

- За все плачу сто серебрушек.

- Да ты сбрендил, - опешила я, а Сосискин проглотил язык от такой наглости.

- Хочешь поторговаться? - Азартно предложил владелец этой свалки железяк.

- Может не надо? - Притворно вздохнув, внесла я контрпредложение.

- Или торгуйся или получай сто серебрушек, а не хочешь так вообще катись из моей лавки! - Тролль принял боевую стойку торгаша.

И начался бой. Все Рофики, Тофики и прочие оккупанты российских рынков, увидев этот торг титанов, были бы обязаны посыпав пеплом кепки-аэродромы, позорно бежать в свои аулы. Арабские Абдуллы и Хасаны навек бы зареклись связываться с российскими туристами и перепрофилировали свои лавчонки бракованных сувениров в пункты бесплатной раздачи эксклюзивных товаров, если бы они хоть краешком уха услышали какими цветистыми оборотами поливали мы друг друга. Каждое слово старейшины торговли, посетители поддерживали криками и свистом, а меня в этой баталии поддерживал одобрительным улюлюканьем разошедшийся не на шутку пес, прикрывающий мои тылы потоком ехидных замечаний на тему навыков ведения торговли, в одной конкретно взятой лавке, дилетантом.

Наконец тролль выдохнулся и прохрипел:

- Две тысячи золотых и не медяшки больше! - И швырнул на прилавок мешочек с золотом.

- Продано! - Заорала я в ответ и, быстро сцапав с прилавка деньги, пожала ему руку.

- 1:0 в нашу пользу! Оле-оле-оле-оле-оле, Россия вперед! - бесновался у моих ног обалдевший от радости Сосискин.

Лицо тролля побагровело, до него стало доходить, только что за все выставленные мной на аукцион лоты, красная цена которым, без учета торговых наценок, была от силы 200 золотых, он отвалил целое состояние. Он схватился за голову и запричитал:

- Оооо, что же я старый ворколок наделал! Писал же мне племянник, что с тобой лучше не связываться, а я ему не верил, захотел лично убедиться и сам себя разорил.

- Смотрю, слава бежит впереди меня, - подкидывая в руке приятно звякающий кошелек, сблагодушничала я.

- Что ж ты так прокололся то, вроде опытный, а так лопухнулся, - попытался утешить причитающего тролля отошедший от пыла сражения пес.

Обманутый в лучших чувствах хозяин перевел на нас расстроенный взгляд и, тяжело вздыхая по каждой потерянной монетки, покаялся:

- Я утром получил с почтовым сизаком письмо от любимого племянника моей жены, в котором он жаловался, что его буквально ограбила нахальная человеческая девчонка, сторговавшая у него хорошие кинжалы и кольчугу за цену кружки разбавленного самогона в дешевом кабаке. И горестно вздыхая продолжил признаваться в своем раздутом самомнении:

- Когда ты только вошла, я подумал что вошедшая может быть той самой девчонкой, а уж когда ты достала кинжалы и кольчугу, то решил что сам Трехподлуный привел тебя в мою лавку.

- Ну, спасибо что человеческой самкой не обозвал, - по-шутовски поклонилась я в ответ.

- Доверять надо родственникам, особенно любимым племянникам своих жен, улыбаясь так, что стал виден его кариес, - добавил Сосискин.

- Да не верил я, - взвыл бегемотом тролль. - Не может такого быть, чтоб кто-то мог переторговать тролля и я сам учил Гроходрюха торговаться.

- Тут два варианта, - поучительно сказала я, - или он тебя невнимательно слушал, мечтая о какой-нибудь трольчихе, или я все же торгуюсь лучше.

Сосискин решил внести свою посильную лепту в утешение и с притворным сочувствием прокудахтал:

- В общем, ты, дед, особо не переживай, на каждую хитрую задницу с замком всегда найдется хрен с отмычкой.