Избранная поневоле, или - попасть в Мурло

  Трактир, таверна, харчевня: одним словом - заурядный кабак, был примерно такого же уровня, как и предыдущий. Разве что, проходы между стульями оказались пошире, публика - почище, и не такая шумная. Криминальных физиономий уж точно было раза в три меньше, чем в "Пожрать и выпить". Да цепь, на которой висела люстра, была раза в полтора тоньше. Какого-либо официального документа, в котором без двояких толкований было прописано бесплатное меню: ни возле входа, ни в самом кабаке, к сожалению - не имелось.

  Вышибала тоже наличествовал. Невысокий, плотный, с непомерно широкими плечами и, какой-то одухотворённой физиономией. Наряженный в самые банальные матерчатые штаны и жилетку, цвета хаки. На ногах представителя грубой физической силы, красовались грубые кожаные башмаки. Не белые. Секьюрити что-то бормотал себе под нос, внимательно разглядывая свой большой палец с нехудожественно обгрызенным ногтем.

  Проходя мимо, Татьяна услышала следующую реплику. "Морковь, бровь, вновь, готовь...". Вышибала, своей статью похожий на комод дореволюционной работы, сочинял стихи.

  "Лирик, однако. - Подумала повелительница неликвидов. - Скрестили Пушкина с Турчинским. Любопытно, когда он буянов за дверь выкидывает, в стихотворной форме порицает, или как?".

  Крепыш бросил на них замутнённый творческим порывом взор, и снова отдался Музе. Судя по нервным движениям созерцаемого пальца, Муза показывала характер, не торопясь облагодетельствовать воздыхателя новым шедевром.

  - Располагайся. - Татьяна плюхнулась на небольшую, но тяжёлую лавочку. - Надо же, стол на четырёх ножках. Налицо глобальные улучшения уровня жизни. Милейший, не будете ли вы столь любезны...

  В меру обходительный половой, на лице которого невооружённым глазом прочитывалась склонность к мелкому жульничеству: принял заказ и исчез. Заверив, что "Голоду - нет!", находится вне конкуренции в Ниочёмске и ближайших окрестностях. Как по качеству блюд, так и по ценовой политике. А это означало, что при окончательном расчёте их обсчитают не менее чем на двадцать-двадцать пять процентов.

  - О, знакомые всё лица. - Таня повернулась влево, многозначительно уставившись на лопоухого негоцианта, первым предложившего ей - продать Гоги Вана. - Проголодался, японская дурилка. Приятного аппетита. Ну что, много ещё Избранных ступило на аморальную стезю торговли сподвижниками?

  Коммерсант без лицензии сидящий через два стола от них, вопреки пожеланию - аппетита лишился моментально. Ничего не ответив, и бросив на стол несколько монет, скупщик униженных и оскорблённых Избранными, прихватил недоеденного цыплёнка и - ретировался из едальни.

  - Если так пойдёт, скоро от нас будет шарахаться половина Ниочёмска. - Притворно огорчилась Татьяна. - Опаньки, ужин подоспел... Налетай, Команданте. Да, уважаемый, ещё чего-нибудь нам с собой упакуйте. Примерно в объёме двух обедов. Курочку, котлеток, бутербродиков...

  Верный спутник вооружился ложкой, и принялся накладывать себе мясной похлёбки, из небольшого котелка. Таня следила за ним с загадочным выражением лица, а потом бросила в рот дольку помидора, и с энтузиазмом зачавкала.

  - Я вот как вспоминаю иные фэнтезюхи, так слеза прошибает. - Поделилась она с Команданте, прожевав и проглотив овощ. - Куда-то бегут без оглядки, магия шарашит со всей одури, интриги, эпические противостояния... Вселенская любовь, опять же. А вот когда они едят? Хорошо, если страниц за пятьсот, разок вскользь упомянут, что главный герой кусок хлеба слопал, и водой запил. Бывает, и этого нет. Я всё понимаю: фэнтези - не кулинарная книга. Но, одной магией всё равно, сыт не будешь. Стыдно признаться, сама таких же ляпов наделала, когда свой опус начала. Если мне память не изменяет, у моего легендарного предка за сто страниц - маковой росинки во рту не было. Даже в последней сцене, и то пожрать не дала. Ой, беда-а-а...

  Она вздохнула, и полезла ложкой в котелок. Через полминуты, за ушами у неё трещало, и разве что не полязгивало от самозабвенного насыщения. Команданте не отставал.

  - Есть какие-то идеи, куда мог уплыть оторвавшийся Буёк? - Спросила Татьяна у Гоги Вана, когда первый голод сдал свои позиции. - Эй, господин джинн! - не желаете ли принять участие в решении общей проблемы? Не слышу.

  - Имеющий уши, да услышит. - Голос Соломона Каца был полон плохо скрытого сарказма. - А вдолбивший себе во внутричерепной вакуум, что за него должны думать другие: пусть съездит на Дерибасовскую, и купит себе осла. Я таки всегда придерживался мнения, что у любого человека - должен быть достойный единомышленник.

  - Когда я слышу советы, данные таким категоричным тоном... - Хмыкнула Таня. - Я делаю только один вывод. Что в своей, насыщенной перипетиями жизни, на Дерибасовской вы были постоянным покупателем разного добра. Поправьте меня, если я ошибаюсь.