Избранная поневоле (СИ)

Они что, считают меня тёмной такой силы, что предпочли лишить способности двигаться?

В то время, как я до боли в глазах пыталась увидеть хоть что-то, раздался дикий крик он был полон такой боли, что я почувствовала, как волоски на моих руках встали дыбом.

Что это?! Крик повторился, заставляя меня заледенеть.

Кажется, осуществлялись мои самые глубоко запрятанные страхи. Судя по тому, как здесь холодно, меня бросили в подземный каземат. А рядом пыточная.

С самого детства я не терпела насилия. Спасала птичек, которых ловили мальчишки, выхаживала несчастных маленьких котят и щенков, пострадавших от человеческой жестокости. Да что там говорить — я даже свежую рыбу на прилавках жалела, и не могла смотреть, как она бьёт хвостом в безнадёжной попытке избежать своей участи.

эти крики, полные животной муки, перевернули мне душу.

Я лежала, задыхаясь от слёз, не в силах даже зажать ладонями уши, и слушала, слушала, слушала. потихоньку сходя с ума. Но самое страшное было, когда крики стихли, и я явственно услышала, как по коридору за стеной моей камеры проволокли тело.

Почему-то я точно знала, что теперь придут за мной, но в первую минуту не испыталастраха, так велико было облегчение, что крики прекратились.

Дверь открылась, ослепив меня хлынувшим в камеру светом. Двое мужчин всё в той же чёрной форме вошли в камеру и, подхватив с двух сторон, вздёрнули, поставив на ноги.

Третий встретился в коридоре, куда меня буквально выволокли. К горлу подкатила тошнота, когда я увидела очень светлые, абсолютно пустые глаза и тёмный клеенчатый фартук, на котором виднелись тёмные потеки крови.

— Новенькая? — равнодушно спросил он.

— Да, линтина арга Дейгаро. Говорит, что тёмная

— Тёмная? — мужчина ощерился, и вдруг больно схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Это хорошо, можно не миндальничать, всё равно подохнет.

Я дёрнулась, пытаясь освободиться, и палач небрежно ударил меня по щеке, рассекая кожу перстнем с тёмным шипастым камнем. Это было так больно, что я невольно вскрикнула. По щеке потекла кровь.

— Ведите в пыточную. Сейчас я вернусь и позабавимся. Выживет до утра — её счастье.

Кутру я была еле жива и уже не стояла, а висела на связанных над головой руках. Горло осипло от криков, а тело. всё оно было одной сплошной болью. концентрированной, жгучей, невыносимой.

Палач ни о чём меня не спрашивал — просто методично истязал. Отливал водой и пытал снова.

Жуткое осознание, что никто не будет меня допрашивать, пришло гораздо раньше утра.

Меня просто убьют. Но теперь я уже не боялась смерти. Она была долгожданным избавлением.

И когда утром мои вывернутые руки отцепили, позволив замученному телу рухнуть на каменный пол, я с благодарностью приняла обрушившуюся на меня темноту.

Пробуждение было мучительным. Я не хотела возвращаться. не хотела! Но голос Дейгаро звал так встревоженно, его руки касались моего разбитого палачом лица так нежно! И лежала я не на каменном полу, а на чём-то мягком, кажется, на кровати. Он что?

Забрал меня из острога?

— Опять щека краснеет! — с досадой сказал чей-то смутно знакомый голос. — Бьют её там, что ли?

Смотри, и на спине стигнаты проступают!

— Работай! — прорычал другой голос, в котором я, не открывая глаз, узнала Дейгаро. — С этим я справлюсь сам! Не давай ей снова уплыть!

— А она не уплывёт, она у нас молодец, правда, Тэсс? — деловито сказал Кристер. — Ну-ка, давай открывай глаза, девочка. Неужели так нравится смотреть кошмары? Тэзсс… слышишь? Ты ведь уже проснулась? Открой глаза!

И не подумаю! Как трогательно. Добросердечный линт смилостивился над тёмной линтиной!

Забрал из острога, и даже призвал друга залечить раны ненавистной ведьмы…

А тот, добрый арг Кристер, и вовсе утверждает, что эта ночь пыток приснилась мне во сне!

Разве может присниться такая боль? Я прислушалась к себе и замерла.

Пусть я всё ещё надсадно дышала, умирая от боли, но самой боли не было! Очень медленно я подняла руку и поднесла её к глазам. Ноготь, который был вырван в самом начале пытки, был на месте. Ни запечённой крови, ни даже слабого отголоска боли. Только быстро бледнеющий красный след. тот самый стигнат, о котором говорил Кристер.

Я что. правда видела всё это во сне?

— Наконец-то! — Дейгаро сгрёб меня в охапку; мотнул подбородком, указывая Кристеру на дверь.

— Отпусти, — с трудом просипелая.

Прикосновения этого человека были ненавистны.

— Хорошо, — послушно сказал Дейгаро, осторожно укладывая меня на кровать. — Только не закрывай глаза, Тэсс. слышишь? Нельзя засыпать!

— Почему? Боитесь, что умру? Я что. прошла проверку? — косо усмехнулась я.

Дейгаро был мрачнее тучи

— Да, прошла, — мрачно ответил он. — Не хочешь знать, в чём заключалась проверка?

— 0 нет, — горло было сухим, и пришлось глотнуть, чтобы говорить дальше. — Я и так всё помню..

Ваш метод очень действенен, линт Дейгаро.

Желваки заходили на скулах мужчины, но заговорил он неожиданно мягко: