Избранная Тьмой

Твоих хмурых ланит, ведь глаза – что вода

В зачарованном море под Алой горой.

Но опущены веки, и грозных очей

Не пугаясь, он кудри твои теребит.

И всё шепчет и шепчет мне в чаще ручей,

Что мой страж стал холодным, как будто гранит.

И что держат стоящим тебя на ногах

Два заклятых горящих железных прута,

Что плутает душа в заговора кругах,

И куда б не ступала, а дверь всё не та.

Страж мой верный, тебя не начну я искать:

Я тебе не сестра, не подруга, не мать;

Я – та ведьма, что зябким декабрьским днём

Тебя встретила между рябиной и пнём,

Колдовством принудила себе послужить,

Повязав на запястье проклятую нить.

Но вот кровь пролилась, осквернившая гать,

И тебе позволяю отныне я спать.

Мои похороны

1

Я очнулась ото сна, но здесь темно;

Не струится вовсе свет в моё окно.

Окон в новом тесном доме нет,

В новом доме духоты маячит след.

2

Я скребу ногтями в дверь, и я стучу,

Но её сломать не по плечу.

И раскатом грома в мёртвой тишине

Каждый вбитый гвоздь рыдает обо мне.

3

Дробный резвый грохот комьев земляных

Под мои же вопли счахнул и затих;

То ли крик мой шёпотом лишь был,

То ли в крышку молот громко бил –

Я того не знаю, но мольбы

Оглушали звуком ангельской трубы…

4

Значит, уши с ужасом зажав,

Или в чёрном мареве кружа,

Или дней зевая скучной череде,

Вы продолжите смотреть, как на гряде

Гробовщик меня зароет, точно труп,

Где растёт столетний гордый дуб…

Очарование невинности

…Усмири зверя на окровавленных простынях своею красою, что заставила бы рыдать даже камень…

Мой ангел, твой запах так дивно хорош,

Так пламенно-сладок и пряно-манящ,

Что в теле могучем охотничья дрожь

И в разуме злобном твой образ навящ.

И бледная кожа твоя при Луне,

И очи лазурные грезятся мне,

И контур изящных волнующих плеч,

И губ, что сжигают, как воск талый свеч.

Твоя обнажённая нежная плоть

И шёлковый шёпот чуть спутанных влас

Сияют мне мягко, и, смертная хоть,

Ничтожной минутой ты делаешь час.

Прелестная, ты от меня не сбежишь,

Не спрячешься в сумраке каменных ниш:

Невинности выдаст тебя аромат

И тайная жажда полночных услад.

Простёрта на мятой кровавой траве,

Недвижима, будешь ты молча лежать,

Покуда на мрачной багровой заре

В тебя не вопьюсь я жестоко опять.

Инцест

Мой милый, мой дорогой братец…

Я так люблю тебя…

Мы с тобою душою и сердцем близки.

О, мой брат, я боюсь умереть от тоски,

Если ты вдруг надолго покинешь дворец.

Я, терзаема скорбью, что маршал де Рец,

Свою душу бессмертную дьяволу дам,

Чтоб к твоим припадать раскалённым губам.

Дорогой, мне так мало лишь братской любви;

В алых сумерках в спальню меня призови:

Я желаю греховных смешений крови –

Отрави меня страстью своей, отрави!

Разорви шёлк одежды могучей рукой,

Расколи мой угрюмый и тяжкий покой!

Овладей мной жестоко, возлюбленный брат!

Разрушителем стань этих девственных врат;

В своё лоно давно я алкаю принять

Твоих чресел белесый пылающий яд.

***

О, я чувствую, милый, твой пламенный взгляд;

И вокруг никого, и мной сброшен наряд.

Под тобой распростёрта, и сладостный стон

Возносился с террасы в тугой небосклон.

Гримуар (2014)

Великий поглотитель

Ты каждый день по малому кусочку

Срываешь жадно плоть с моих костей.

Как Прометей, без права на отсрочку,

Я буду блюдом главным без затей.

Я каждый день без дома и покоя:

С восьми до полночи меня жуёшь.

С полночи до восьми всё кожа скроет.

И я мечтаю, чтоб колючий ёж

Был сварен в цианиде с перцем

И в белой миске подан на обед.

Вдруг ты отравишься, и сердце,

Не выдержав обжорства долгих лет

Устало остановится. И смерть

Сожрёт тебя, Великий поглотитель,

И кости сплюнет в каменную твердь,

А я покину смрадную обитель.

Город, будоражащий сердце

В каждом слове, в каждом шаге –

Жизни пульс.

Не певучесть древней саги –

Ну и пусть.

***

В этом городе всё будоражит,

В этом городе пахнет свободой:

Тут ленивым котом не приляжешь,

Отбиваясь капризом природы.

Ты, пособник великих амбиций!

Если хватит стремленья и силы,

То неважно, плебей иль патриций –

Ты взойдёшь на вершину Пальмиры.

Только помни, что в трепетном блеске

Ты не должен терять человека,

Ты не должен игрушкой на леске

Прозябать до скончания века.

Жемчужина Севера

В мире есть города с доброй сотнею лиц,

С утончённостью чёткой веков и границ,

С лабиринтами улиц, проулков, идей

И громадами масок, дворцов, площадей.

В мире есть города, что смеются зимой;

Есть и те, что не спят даже ночью немой,

Или те, что пропахли солями морей,

Или те, где сам воздух светилом согрет.

Среди них, точно жемчуг в короне царя –

И изыскан, и бледен, что летом заря –

Он, спокойный и гордый, стоит на Неве,

И прозрачен, и ровен под стать тетиве.

Он поёт голосами холодных ветров,

Разрывая минувшего тёмный покров,

Или шепчет в загадочных брызгах дождей –

То как друг и защитник, а то как злодей.

Будь он хмур или весел, его красотой

Очарована я, точно смертный простой.

Питер я оставляю, мечтая опять

По проспектам мистическим этим гулять.

Зима не закончилась

Ты стремишься ко мне, как к свече – мотылёк,

Огорчаясь, что путь твой тернист и далёк.

Только я – не свеча и не солнце, не свет,

В буйство звуков ворвавшийся пламенный цвет.