Избранник

— Ну что ж, раз так, — потер ладони врач, — одевайтесь — работать нам долго, а затем берите вот эту лампу и держите ее повыше. Поняли?

Сашка кивнул, принял переданную Шитовым теплую одежду, влез в штаны, поплотнее запахнул ватник, взял керосинку, как было сказано, и Рейнхард вздохнул и без промедления принялся работать. Но как только скальпели заскрипели о промерзшую плоть, Сашка чуть не рванул наружу — он и понятия не имел, что это на него так подействует.

— А почему вы так отреагировали на фамилию шамана? — чтобы отвлечься от этого ужасного скрипа, спросил он.

— Это старая семейная история, — охотно отозвался патологоанатом. — Хотите послушать?

— Пожалуй, — кивнул Сашка, думая, что лучше слушать треп, чем этот скрип.

Рейнхард тут же начал рассказывать, и Сашка действительно постепенно отвлекся.

Дело и впрямь было семейное, и если верить преданиям, лет сто назад предки Рейнхарда в сотовариществе с русскими купцами поставили на этом месте факторию. Брали в основном пушнину, но случалось, что приносили и самородки. Один такой самородок и принес туземный мальчишка по фамилии Николаев. Да-да, тот самый!

Как гласят всё те же семейные предания, немецкий купец заплатил по совести — ружьем. А потом пролетели годы, факторию свернули, прошла национализация всего и вся, но Рейнхарды держались, работали на советскую власть всем большим семейным кланом и в нищету не впадали. Но доносам они не могли противопоставить ничего.

И вот тогда вернувшийся из Питера зрелым человеком и занявший солидное положение в НКВД Николаев тоже решил поступать по совести. Шесть раз на Рейнхардов поступали заявления о вредительстве и шпионаже в пользу Германии и даже о попытке отравления водопровода. И все шесть раз Николаев подключал свои немалые связи — и дело не заводилось.

А потом случилась эта беда.

Николаев пришел к Рейнхардам к одним из первых — действительно с большим шаманским бубном в руках. От еды отказался, от денег тоже. Только и сказал, чтоб уезжали из города в течение трех дней — куда угодно.

Они послушались. Бросили всё: мебель, дом, скотину, и только при Хрущеве, уже вернувшись из Казахстана, отец Рейнхарда, Карл Вильгельмович, узнал, что на следующий день после спешного отъезда семьи в дом приходили чекисты. Что это означало, объяснять излишне.

Сашка слушал и думал, что, может быть, это хождение по домам с дурацким огромным бубном в руках — единственное светлое, человеческое пятно в жизни его прадеда. И даже если бы его расстреляли, это ничего бы уже не изменило. Потому что жизнь завершена по-людски.

Время от времени к ним заглядывал промерзший Шитов, но в пещерке оказалось еще холоднее. Они попеременно выдули огромный термос горячего крепчайшего чая с коньяком и дважды пропустили по пятьдесят граммов медицинского спирта. И всё равно через два часа, когда Рейнхард работал уже над шаманом, у Сашки не то что зуб на зуб не попадал — вся жизнь казалась одним ледяным кошмаром. Но просить, чтобы его подменил кто-нибудь из апостолов, Сашка не рисковал: мужики и так пошли против своих принципов. И когда Рейнхард сказал магическое слово «готово»" Сашка чувствовал себя так, словно уже умер.

— Ш-што у н-них? — только и смог спросить он.

— Откуда я знаю? — хмыкнул патологоанатом.

— Вы же провели вскрытие!

— Я просто изъял органы, — пожал плечами врач и возмутился: — И вообще, если вы думаете, что это было просто, так нет! Что вы от меня хотите? Лабораторного исследования в этих условиях?

— Л-ладно! — махнул рукой Сашка. — П-поп-полз-ли назад.

Они скатились вниз, как суворовские солдаты с известной картины, — на собственных задах, и Сашка бережно прижимал к себе докторский чемоданчик, Рейнхард — прочный пластиковый пакет с изъятым у погибших промерзшим содержимым, а Шитов и апостолы поддерживали под руки их обоих. И к четырем дня врача высадили у места работы, а Сашку отвезли домой.

— Напрасно вы это допустили, Александр Иванович, — уже переступив порог квартиры, обронил Олег.

— Согласен, — поддержал его Лешка. — Нельзя было Учителя на вскрытие отдавать. Нехорошо это.

— Знаете, мужики, — вздохнул Сашка, — возможно, это наш единственный шанс отмазаться от большой беды.

— Может быть, оно и так, — покачал головой Олег, — но только я больше с вами дел иметь не хочу.

— И я тоже, — поддержал его Лешка. — Вы чего-то уж совсем...

— Не понял, — растерялся Сашка.

— А чего тут не понять? — болезненно покривился Олег. — Ваши предки вам Силу свою отдали, а вы их — ментам. Короче, уходим мы от вас.

Сашка на секунду опешил, но тут же осознал, что так и должно было случиться. Это с его точки зрения даже один живой и здоровый ребенок важнее всех вместе взятых могил предков, но они-то наверняка считают по-другому...

— Ладно, мужики, — вздохнул он. — Спасибо за помощь, и простите, если чем обидел. Честное слово, я хотел как лучше. И... не говорите остальным про вскрытие. Вообще про эту пещеру! Я вас очень прошу.

Апостолы синхронно кивнули и, оставив ключи от микроавтобуса на подзеркальнике, вышли.