Избранник

— Ну же! — подбодрил их Сашка. — Ну!

— Не-е-ет... — неуверенно выдохнул зал.

— Слава Те, Господи! — рассмеялся Сашка. — А то я уже и бояться за вас начал!

Некоторые рассмеялись.

— А есть ли хоть что-нибудь, что может отнять у вас вашу Силу?!

— Не-ет!! — намного увереннее прогудел зал.

— Прекрасно! — констатировал Сашка. — И последний вопрос: надо ли тогда метать бисер перед свиньями?

— Нет!!! — с готовностью взревел зал.

В ухо Сашке зашептали что-то жаркое и гневное, но он лишь отмахнулся и перешел к самому сложному.

— Сейчас вам предложат так называемый горячий укол в обмен на свободу.

Люди начали переглядываться, и даже Неля напряглась.

— Этот укол вызывает кратковременное повышение температуры, и есть мнение, что эта процедура поможет развеять ваши духовные ценности.

Народ зашумел, и Сашка поднял руку, призывая к тишине.

— Я тоже считаю, что наше с вами знание Силы уколами не вылечить, — улыбнулся он. — Но вы же помните игру «веришь — не веришь»? По-моему, есть смысл с ними сыграть. Раз уж они настаивают...

Кто-то сдержанно хохотнул, затем рассмеялись первые ряды, а потом смех начал рассеиваться по всему залу, и вскоре все шесть сотен человек безудержно хохотали. Получить свободу после всего, что им приготовили, да еще в обмен на такой пустяк...

Сашка бросил взгляд на Бугрова и отметил, что лицо Федора Ивановича стало почти лиловым и он уже дышит на ладан. Еще пару часов, и всё. И тогда он поднял руку, и зал постепенно утих.

— А поскольку с медицинской точки зрения больными считаются все горожане, а не только сидящие в этом зале, мы с Федором Ивановичем первыми покажем в этом пример.

— Вы чего несете?! — прошипел ему на ухо стоящий сзади главврач.

— А что же, — повернулся к нему Сашка, — оставлять его помирать? Впрочем, пусть поступает, как хочет; нравится загибаться — пожалуйста!

Он высмотрел у входа медбрата с упаковкой шприцев и махнул ему рукой:

— Начинай!

"Здравствуйте, Саша.

Мне было необыкновенно приятно получить Ваше письмо и узнать, что у Вас с Маргаритой все в порядке.

Сразу сообщаю, что квартиру Вашу никто покупать не хочет, и людей можно понять. Город еще не пришел в себя, и всякое упоминание фамилии Никитиных вызывает вполне понятные чувства. Не обижайтесь.

Как там у Вас с работой? Вы писали, что вроде появилась возможность занять вакантное место. Не упускайте его, в наше время работа — это всё.

А что насчет наших событий, так события у нас самые простые. Николай Павлович навел порядок быстро; он у нас теперь ярый государственник. Хватит, говорит, с нас демократии! Хлебнули!

Нелли Тимуровна всё еще ходит в трауре по мужу. Часто появляется в церкви. Я и сам туда теперь частенько наведываюсь: помогает.

Федора Ивановича, конечно, жаль. Подставил его Хомяков страшно. Хотя и Николая Павловича понять можно. Тут или надо признавать, что это был психоз, и тогда все эти проколы на совести мэра. Или валить все свои грехи на вышедшего из-под контроля мента. Второе проще.

А что такой ужасный конец... Вы и сами прекрасно знаете, что подполковник Бугров всегда был человеком чести и отмазать себя от ответственности через психиатров он бы всё равно не позволил. Будь там хоть Сербского, хоть кто. А так, поступил как нормальный русский офицер: рапорт — на стол, ствол — в рот, а всех этих штатских — на три буквы. И я его за это не осуждаю.