Избранник Небес

— Прошло всего четыре часа с тех пор, как девушку к нам привезли, а у нас уже произошла одна попытка суицида и два нападения на медперсонал. Самая опытная медсестра Эльза, которая проработала в больнице более тридцати лет, после того, как поставила девушке капельницу, зашла в процедурную и приняла смертельную дозу беллатаминала. На ее счастье дежурный врач вовремя сделал ей промывание желудка, а иначе я бы сейчас беседовал со следователями вместо вас.

Святой отец разложил на маленьком стеклянном столике вещи, которыми обычно пользовался во время проведения обряда экзорцизма «Ритуале Романум».

Марта угасала на глазах. Темные круги под глазами, осунувшееся лицо и растрепанные волосы только подчеркивали факт резкого ухудшения ее здоровья. Главный врач больницы трясущимися руками открыл папку и принялся вслух зачитывать Майлзу, Трейтону и Палардо симптомы параноидального психоза, якобы выявленные у Марты, приплетая туда же эпилепсию височной доли. Крепкие санитары, угрюмо склонив головы, молча стояли по бокам входной двери.

Внезапно глухой и низкий мужской голос, раздавшийся в палате, заставил всех вздрогнуть:

— Не балуйся, Винетти, не мучай попусту девушку. Святая вода не закипит на ее нежной коже, и она не начнет поливать тебя отборными ругательствами и плеваться. Все твои старания будут безрезультатными. И даже если святые Петр и Павел спустятся с Небес тебе в помощь — вам все равно меня не одолеть! Наше время сегодня уже наступило, и я делаю то, что мне велено, а не по собственной прихоти. Теперь ее душа принадлежит Сатане, и ты не в силах это изменить.

Санитары испуганно перекрестились. Обратив внимание на тот факт, что девушка обратилась к нему по имени, хотя она увидела его в первый раз, отец Винетти твердо решил не отклоняться от утвержденной веками традиции исполнения обряда экзорцизма. Встав на колени перед распятием, он начал шепотом молиться Христу о ниспослании помощи:

— Anima Christi, sanctifica me. Corpus Christi, salve me. Aqua lateris Christi, lava me. Passio Christi, conforta me. Ne permittas me separari a te. Ab hoste maligno defende me. In hora mortis mea e voca me. Amen.[126]

Прочитав молитву, он надел на шею пурпурную епитрахиль. Взяв в левую руку распятие, он протянул его в сторону одержимой. Окунув кисть в святую воду, он окропил девушку три раза, громко повторяя:

— Заклинаю тебя, злейший дух, и приказываю Именем Всемогущего Бога и Иисуса Христа покинуть тело рабы Божьей Марты! Господь кровь Свою пролил за нее. Назови свое имя и дату исхода! Господи, Иисусе Христе, исцели рабу свою, и она будет исцелена, спаси ее, и она будет спасена, ибо ты Спаситель наш!

Вдруг в комнате раздался звук лопнувшего стекла. Все устремили взгляды на кувшин, в который доктор Майлз поставил букет с розами сегодня утром. Трейтон хорошо помнил, что медсестра набрала в него свежую воду, поэтому жуткое зловоние, поднявшееся в воздух от пролитой на пол мутно-зеленой слизи, не оставило сомнений относительно истиной природы заболевания девушки даже у скептически настроенного главврача. Доктор Майлз удивленно взглянул на почерневшие розы, которые теперь были больше похожи на обугленные головни кострища, чем на цветы.

— Что, досадно стало? Не стоит расстраиваться, док. Даже если в саду этой «дурки» напротив ее окна расцветут тысячи самых ярких роз, девушка все равно этого не заметит. Она не ваша и никогда вашей даже в теории не была.

Отец Винетти взял освященную облатку[127] в левую руку и продолжил сеанс экзорцизма, понимая, что враг просто хочет его отвлечь:

— Проклятый дьявол, признай свой приговор, воздай честь Богу правому и живому, воздай честь Господу Иисусу Христу и выйди из рабы Божьей Марты. Даруй слуге Твоему недостойному, держащему живую плоть Твою в руках своих, силу обратить сию власть, вверенную мне, против духов мятежных. Назови свое имя и дату исхода!

Прошло полминуты, но никакой реакции со стороны одержимой не последовало. Священник еще раз повторил молитву и прикоснулся облаткой к губам девушки, но Марта плотно их сжала, оставаясь безучастной к происходящему. Затем как ни в чем не бывало она голосом демона обратилась к священнику:

— Вы уже закончили, падре? Вы же не станете связанной девушке, к тому же еврейке по матери и отцу, пихать в рот всякие гадости? Хотя вы такой шалун, что от вас всего можно ожидать. Но, между нами говоря, вы не в моем вкусе. Лучше начать с этих здоровячков-санитаров.

Повернув голову в сторону двери, возле которой они застыли, как статуи из белого мрамора, одержимая обратилась к ним: