Избранник вечности

Весть о трагической кончине Филиппа в Дионе принёс на женскую половину дворца, гинекей, посыльный от Александра. Олимпиада находилась в Пелле, поскольку, опасаясь непредвиденной выходки от неё, Филипп запретил бывшей супруге присутствовать на свадьбе дочери.

Олимпиада, образованная и впечатлительная дочь эпирского царя Неоптолема, выходила замуж за молодого Филиппа, не помышлявшего о македонском престоле; настроенная любить мужа всю жизнь, надеялась на взаимность. Брачная ночь, беременность, рождение сына… Сколько счастья и любви испытали они поначалу вместе! Однако походы, амбиции в политике, друзья, пиры и посторонние женщины постепенно оторвали обожаемого супруга от семейных уз, после чего Олимпиада перенесла нерастраченную любовь на сына. Распростерла над ним крылья, как заботливая орлица, готовая в любой момент броситься на защиту птенца от любой напасти. А после того как супруг увлёкся молоденькой дочерью своего военачальника, обожание и почитание сменились обидой и равнодушием, а затем бессильной яростью и ненавистью.

Александр не видел мать месяц, наверно, поэтому сразу не узнал её: от окна обернулась красивая женщине в белой тунике с открытым плечом. Мать выглядела гораздо моложе своих лет. Длинные волосы золотистого цвета уложены изящным узлом, сверху — серебряная диадема с драгоценными камнями; на пальцах перстни и кольца. Ухоженное белилами и румянами лицо, округлые линии тёмных бровей и подведённые копотью глаза не обнаруживали намёка на печаль…

Александр рассмотрел едва уловимую улыбку на губах алого цвета, напомнивших вдруг кровь отца на каменных плитах театра…

Олимпиада, довольная произведённым эффектом, ожидала разъяснений. Антипатр то ли ничего не обнаружил, то ли остался верным собственному принципу — никогда и ничему не удивляться, с осторожностью начал:

— Царица, военачальники Филиппа, его хилиархи*, настаивают, чтобы прах остался в Пелле, где он родился и занял престол. Из Пеллы распоряжался Грецией и Македонией, грозил Персии.

Олимпиада резко оборвала советника:

— Филиппу оставаться в Эгах!

— Но старую резиденцию мало кто посещает, а в Пелле захоронение царя у всех будет на виду. И Клеопатра на этом настаивает.

— Мнение шлюхи меня не интересует! А твои военачальники разве забыли, где находятся усыпальницы македонских царей? Прекратим ненужный спор!

Лицо Олимпиады покрылось мелкими морщинами, и сразу она стала похожа на прежнюю — страдающую и озлобленную на жизнь женщину. Антипатр тоже это заметил и промолчал.

Оставшись одна, Олимпиада поймала себя на мысли, что одержала первую победу над молодой соперницей, и улыбнулась…

* * *

Обнажённое тело царя до погребения сохраняли в коробе с расплавленным воском. В день похорон в помещении с покойником затемно собрались наголо остриженные плакальщицы в чёрных одеяниях. Со скорбными лицами они исполняли свою работу: с причитаниями били себя в грудь, выкрикивали плачи, в кровь царапали ногтями себе щёки. Приглашённые актёры пронзительно голосили френы — печальные песнопения, призывая присутствующих к выражению общего горя.

Две мрачного вида женщины готовили вынутого из короба покойника: омывали, натирали благовонными маслами, облекали в белые одежды. Четверо мужчин уложили тело на деревянное с позолотой ложе, убранное благоухающими ветками священного мирта.

Александр появился с матерью, когда собрались друзья Филиппа, царские вельможи и военачальники. С унылыми лицами они поглядывали на того, кого недавно называли товарищем, покровителем, властителем. Растерянно осматриваясь по сторонам, все словно спрашивали: «Что дальше? Как сложатся их судьбы?»… Каждый знал, что за двадцать пять лет царствования Филиппа обнищавшая разобщенная страна, погрязшая в княжеских междоусобицах и дворцовых распрях, обрела небывалое могущество, заставив потесниться сильнейшие военные державы — Афины, Фивы и Спарту. Что теперь ожидает Македонию? Кто станет царём, и есть ли надежда, что новый властитель удержит сложившееся политическое равновесие между Македонией, Грецией и Персией? Понятно же всем, заслуга Филиппа не в том, что после разгрома объединённого войска греческих городов при Херонее* Греция покорилась Македонии. Мирными переговорами вначале он добился мира между македонянами, затем между македонянами и греками и уже потом заставил друзей и врагов уважать Македонию и его самого как политика и стратега. Кто теперь сможет сохранить то, чего добился при жизни царь Филипп?

Жрец вложил за щеку покойнику медный обол* — лодочнику Харону за перевоз в царство мёртвых через реку Лету*. В руку умершего — медовую лепешку, призванную умилостивить трёхглавого пса Цербера, охраняющего вход в царство мертвых.

Возгласы плакальщиц усилились; погребальный трен* сопровождался непрерывным голосящим воем. Некоторые женщины впадали в транс: разрывали на себе туники, тряслись телом и с пеной на губах оказывались на земле…

* * *