Избранник ворона

– Выходит, это все фальшак, что ли? На лице Самойлова невольно проступило разочарование.

– Ну, я в таких делах не Копенгаген, с валютчиками не работал. Кому надо разберутся.

– Эти разберутся! – По лицу Самойлова было видно, что он очень хотел выматериться, но чудом удержался. – Ладно, по части документов есть что?

Федор вложил в руку капитана паспорт в черном чехле и заваренный в целлофан студенческий билет. Первым Самойлов раскрыл паспорт и с минуту сосредоточенно изучал его.

– А ведь похожа ксива на правильную, – задумчиво произнес он. – Гражданин Штольц, национальность – немец... Только сдается мне, что из нашего терпилы такой же этнический немец, как из меня – председатель Мао.

– Уже результат. Если гражданин черно-белыми пользуется... пользовался, значит, почти наверняка по криминалу уже светился.

Самойлов раскрыл студенческий и хмыкнул.

– Макаренко, Анна Григорьевна... С такой фамилией только в малолетней колонии работать!

– А почему бы и нет? На юридический многие через учрежденияпопадают.

– Еще не факт, что билет подлинный. Сегодня же надо связаться с ВЮЗИ, проверить, значится ли у них такая личность... Тьфу!

На этот раз Самойлов от фольклора не удержался.

– Ты что это? – обеспокоенно спросил Федор.

– Обидно. В кои веки раз по-настоящему крутое дело намечается – и сразу отдай. Эх, чому ж я не сокил... На Литейный звонил?

– Не успел.

– Так дуй срочно, один нога тут – другой там, нам состав на перроне задерживать нельзя.

– Может, заодно и тру повозку вызвать?

– Нет, Федя, сначала комитетчиков дождемся, пусть сами решают, что да как. Ты, коли хочешь, отзвонившись, перекуси чего-нибудь, а я немного поработаю композитором.

– Оперу писать? – усмехнулся Федор.

– Ее самую. Худсовет сегодня будет строгий. Федор вышел, а Самойлов присел возле столика, расчистил место, чуть передвинув пакеты с вещественными доказательствами, достал из потрепанной кожаной папочки чистый лист бумаги и ручку за тридцать пять копеек и разборчивым почерком вывел: "19.04.1982 года в 10 часов 48 минут дежурная бригада Дзержинского райотдела УВД г. Ленинграда в составе..."

III (Москва, 1982)

– Понял.

Вадим Ахметович Шеров с силой швырнул трубку на светло-серый кнопочный аппарат и резко бросил:

– Поздравляю, товарищи!

Торжества в его голосе не наблюдалось, зато сарказм звучал явственно.

Архимед – многолетний, испытанный помощник Шерова, официально занимающий скромную должность делопроизводителя при украинском постпредстве в Москве – устремил взор в потолок, пустив туда же облачко сигаретного дыма. Подполковник КГБ Евгений Николаевич Ковалев, напротив, стиснул пальцами подлокотники кожаного кресла итальянского производства и подался вперед, не сводя глаз с шефа.

– С чем, Вадим Ахметович? – спросил он, четко выговаривая каждый звук.

Сухое, надменное лицо Шерова перекосила нехорошая усмешка.

– Наша беглянка обнаружена, – столь же отчетливо артикулируя, ответил он.

– Где?

– На Московском вокзале города Ленинграда. В спальном вагоне "Красной стрелы".

– Валюта? При ней?

– О да! – Шеров вновь усмехнулся, показав мелкие желтые зубы. – В целости и сохранности. Принято по факту, сдано по протоколу.

– Шеф, – подал голос Архимед. – Я не понимаю. Ее что, горяченькой взяли?

– Холодненькой... Я, Евгений Николаевич, в буквальном смысле: в Ленинград прибыл труп. Даже два – она и некто Штольц, судя по всему, сообщник... Причины смерти устанавливаются, вероятнее всего – отравление. Поскольку на месте происшествия обнаружена иностранная валюта в особо крупных размерах, дело передано вашим, Евгений Николаевич, коллегам.

– Уж не тем ли, что вели уважаемого Якова Данииловича? – осведомился в пространство Архимед.

– Сомнительно, – отозвался Шеров. – После нашего небольшого спектакля, полагаю, оргвыводы последуют незамедлительно... – Он фыркнул. – А вот денежки, конечно, плакали, и это, товарищи, большое упущение...

– Вот ведь сучка! – не выдержал Ковалев. – И на что рассчитывала? Не могла же не понимать, что мы ее из-под земли достанем...

– Теперь уж точно – из-под земли, – задумчиво добавил Архимед. – Только зачем?

– Должно быть, ей не показались убедительными наши гарантии безопасности, – сказал Вадим Ахметович.

– Хозяюшке не поверила... – Архимед покосился на висящий над диваном овальный портрет рыжекудрой красавицы верхом на породистом вороном коне. – Вот ведь дура!