Избранники вечности. Книга 1. Смерть — это лишь начало

А как же Базиль? Он ведь заперт и не мог оказать сопротивления. Решив, что о Ксавье найдется кому позаботиться, я бросился в сторону зоопарка. С той стороны тоже тянул резкий запах. Только это не привычная вонь затхлости и канализации, пахло смертью — сладкий аромат крови, запах горелой плоти и керосина, все это подсказывало, что нам следовало поторопиться.

На ходу оценив обстановку, я заметил, что «зоопарк» опустел, замки с клеток были сбиты. Окровавленные изувеченные тела людей, у многих из которых конечности были просто вырваны из туловища, раскиданы по всему коридору. На полу догорал труп вампира, судя по очертаниям, Романи. Напротив моей бывшей клетки, глядя на прижавшегося к стене Базиля, которому тоже досталась порция керосина, стоял огромный чернокожий верзила с зажженной спичкой в руке.

Заметив меня, как новое действующее лицо в его спектакле, мускулистый негр метнул в мою сторону бешеный взгляд, злобно вращая выпуклыми глазами с налитыми кровью белками. Зверея от неожиданности и непредвиденного препятствия для задуманного, он бросил спичку в ручеек керосина, как бы отгораживаясь от меня огнем. Пламя неумолимо заспешило к клетке, и было ясно, что еще немного, и наш низвергнутый главарь вспыхнет.

Что-то угрожающе выкрикнув на неизвестном гортанном языке, чернокожий бросился в обходной коридор, ведущий к подземной реке. Ну, уж нет, несмотря ни на какие разногласия, я не собирался позволить этому дикарю поджарить Базиля. Раздумывать было некогда, понимая, что не успею открыть клетку, перескочив через пылающий ручей, я схватил первый попавшийся изувеченный человеческий труп, оказавшийся тем самым знакомым джентльменом, и бросил его перед самой решеткой.

Как я и рассчитывал, тело человека на некоторое время притормозило распространение огня, а значит, у меня появилась возможность позволить Базилю выйти. Вскоре вернулись наши вампиры, преследовавшие удирающего чернокожего безумца. К сожалению, они явились ни с чем, упырь успел с разбегу нырнуть в мутную воду и быстро уплыть, не показываясь на поверхности. Побоявшись нападения под водой, никто не рискнул последовать за ним. Опустив решетку как положено, чтобы к нам больше не смог никто проникнуть, перекидываясь угрюмыми взглядами, парни вернулись обратно.

Настало время подвести неутешительные итоги. Настроение у всех членов группы было крайне подавленное, а вернее траурное. Двое наших погибли, еще трое ранены и сильно обескровлены. Им нужна кровь, а в «зоопарке» не осталось ни одного человека. База разгромлена, кладовая разграблена, возможно, напавших было больше и, продукты, а также все самое ценное, часть из них успела утащить прежде, чем мы появились. Мебель в гостиной поломана и сожжена, остались нетронутыми лишь личные вещи в кельях.

Вампира со свернутой шеей, еще не очнувшегося, бросили в камеру, хотя некоторые жаждали учинить расправу на месте. Но сначала его нужно допросить, так что разберемся с ним чуть позже.

Хотя ни Базиль, ни я больше не собирались оставаться в катакомбах, но после всего, что произошло, мы не могли оставить группу в таком состоянии, каждый чувствовал свою долю ответственности за эти трагические события, поэтому придется нам задержаться еще на некоторое время.

Бывший главарь был очень благодарен за спасенную жизнь. Не сговариваясь, словно забыв о взаимных претензиях, посовещавшись втроем с Вирджинией, поскольку наверху уже рассвело, отправили ее вместе с Адель и Парисом к станции метро Монпарнас-Бьенвеню. Нам срочно требовалась кровь. Хмурый Николас заступил на дежурство вместо погибшего Марлока, а на долю мрачного и осунувшегося Ланса опять выпало убирать трупы и наводить везде порядок.

Я предложил выдать раненым хотя бы алкоголь, это позволило бы им меньше страдать, и Базиль не стал возражать. Вопрос о том, выдержали ли пленные Леонарда испытание также не поднимался, в свете последних событий это уже не имело значения. Более того, Базиль поблагодарил меня, за освобождение своих людей и лично понес Сильвии коньяк из необнаруженного напавшими запаса. Я же, прихватив бутылку, отправился в келью, где обитали Хуго и Клод.

Моим глазам предстала идиллическая картина, явно не предназначенная для постороннего. Склонившись и бережно поддерживая под спину, обняв одной рукой и что-то ласково шепча своему обессиленному, но уже, кажется, вполне ожившему партнеру, крепкий мужественный Хуго с видимым наслаждением поил его своей кровью из локтевой вены. Кажется, эти двое оказались единственными, кто был счастлив, несмотря на все ужасы последних суток. Вполне возможно, любовь, в данном случае, лучшее лекарство. Деликатно кашлянув, я оставил у входа бутыль с благородным напитком и ретировался, понимая, что здесь я абсолютно лишний.