Избранники времени. Обреченные на подвиг

Голованов, общеизвестно, – и это была не так уж часто наблюдаемая в среде крупных военачальников особенность – всю полноту ответственности за положение дел в управленческих и строевых структурах АДД – что бы там ни случилось, – как и за деятельность всех ему подопечных, безоглядно и смело перед лицом Ставки брал на себя. Не раз заслонял собою и штаб, но подменить или отрегулировать его работу он, конечно, не мог. Обстоятельства боевой службы на этот раз оказались выше собственных сил и принципов. Пришлось прибегнуть (не впервые ли?) к организационному вмешательству. Основательно подтолкнул Голованова к такому решению и Генеральный штаб. Представление не залежалось: 30 мая 1944 года Сталин подписал постановление ГКО об освобождении начальника штаба Авиации дальнего действия генерал-лейтенанта авиации М. И. Шевелева от занимаемой должности и назначении в резерв. На его место пришел опытнейший штабист, «военная косточка», генерал-лейтенант авиации Н. В. Перминов. Других организационных сдвижек не произошло.

Марк же Иванович пробыл в резерве недолго. Видный полярный исследователь, незаурядный администратор, крупный хозяйственник, в довоенное время возглавлявший Полярную авиацию и отмеченный за участие в высадке первой воздушной экспедиции на Северном полюсе Золотой Звездой Героя, вскоре был назначен начальником воздушной перегоночной трассы Уэлькаль – Новосибирск и на этом посту показал себя блестяще.

Голованов, как и прежде, работал, мало сказать, в полную силу, – на износ, но молча страдая от застаревшей болезни, временами в кризисные, уже нетерпимые моменты все же удалялся в госпиталь и, не доведя лечение до конца, снова, превозмогая себя, окунался в работу. Да когда ж ему отдыхать и тем более лечиться, если днем в Ставке формировались задачи, и Голованов их получал из рук в руки, чтоб потом в своем штабе отработать по ним боевые распоряжения, а ночью, когда вся АДД в воздухе, – тут вообще не до сна. Александр Евгеньевич вспоминал, как однажды в кабинете Верховного Главнокомандующего он еле удержался на ногах, чтоб не рухнуть от усталости. Сталин заметил это, но не удивился – поддержал глотком крепкого спиртного и посоветовал находить время и для отдыха. А позже поделился «добрым» советом и на будущее. «Вот что, – сказал он Голованову по телефону, – врачи, я вижу, вам помочь не могут. Я знаю, вы человек непьющий. Заведите у себя на работе и дома водку. Когда почувствуете себя плохо, налейте водки и сколько можете выпейте. Я думаю, это должно вам помочь. О результатах позвоните мне».

Александр Евгеньевич, конечно, не запил, но и отказаться от такого рецепта не посмел. А при очередном сеансе связи доложил о положительных результатах, хотя интенсивность госпитальной терапии при этом не сократилась.

В каком иногда он был состоянии, можно почувствовать хотя бы из этой записки:

...

«Товарищ Сталин!

В течение нескольких дней я уже выхожу на работу, но работаю еще не с полной отдачей (всего по 8 часов). При свободном у Вас времени прошу принять меня по вопросам работы АДД, а также дальнейшего базирования соединений.

Сердечно поздравляю Вас по поводу награждения военным орденом „Победа“ и желаю Вам еще больших успехов в Вашей огромной работе.

4.8.44. Голованов».

Нетрудно представить, с каким переживанием, чуть ли не с чувством вины за состояние своего здоровья, дались Александру Евгеньевичу те несколько строк первого абзаца.

Но Сталин как бы и не замечал госпитальных отлучек, был к Голованову благосклонен и даже участлив. К тому же АДД и в отсутствие командующего вела боевые действия в присущем ей режиме высокого напряжения и ни малейших тревог Сталину не доставляла, поскольку все боевые дела, наряду с командующим, твердо держал в своих руках и его заместитель Николай Семенович Скрипко – опытнейший и по-военному строгий кадровый генерал, командовавший еще в довоенное время дальнебомбардировочным корпусом. Да и сам Александр Евгеньевич, пребывая на больничных койках, в меру своих возможностей от управления действиями АДД не отрывался.

В общем, какие-либо признаки охлаждения в отношении Сталина к Голованову ни с какой стороны не просматривались. Более того, в августе 1944 года А. Е. Голованов (как чуть раньше А. А. Новиков) получил звание Главного маршала авиации. Не обойден он был к тому времени и новыми высшими наградами. Тогда же звание маршала авиации было присвоено и Н. С. Скрипко.

На таком триумфальном подъеме можно ли было ожидать прорыва шальных разрушительных вихрей, способных мгновенно разметать саму суть и плоть структуры АДД?

АДД уплывает в историю