Избранница

Это было так похоже на ее сестру! Вполне в духе своего скрытного и хитрого характера, Анхела отодвинула всех в сторону и оставила в дураках.

Уже во второй раз после страшного эпизода с веревкой Марина видела сестру насквозь и размышляла трезво.

Патрик так много не думал. К тому же ему было все равно, о чем говорила или что только что сказала Анхела. Он обнял ее за талию и посмотрел на нее теми же глазами жертвенного агнца, какими глядел на Марину и Оонаг, произнес какую-то непонятную длиннющую и озорную фразу на английском языке, а затем поцеловал ее.

Луси, чуткая, как всегда, заметила:

— Теперь я понимаю! В отличие от тебя Анхела классная и шикарная, ты лишь подражаешь ей!

Марина не собиралась падать духом. Не обращая внимания на сестру, она взяла забытый на столе мобильный телефон, который тут же некстати зазвонил.

— Ах, это ты? — ей ответил голос матери. — Я только хотела поговорить с Анхелой и спросить, все ли у нее хорошо.

Анхела взяла телефон и ответила с очаровательной любезностью:

— Привет, мама! Все просто замечательно! Миссис Хиггинс — само очарование, Марина хороша собой, как никогда прежде, а эта комната — просто чудо. Ни о чем не беспокойся, мы отлично проводим время!

Марина пожала плечами и стала оправдываться перед Цицероном.

— Я так не считаю! Миссис Хиггинс — хитрюга, моя комната — дерьмо, а в этой стране так холодно, что шелушится кожа. Но ты мне нравишься, — без колебаний добавила она и осмелилась поцеловать Цицерона, хотя Анхела стала бы ждать, когда парень сам возьмет инициативу в свои руки.

В разговор вступила Луси с удвоенной от жирного масла и бекона энергией:

— Постойте! Если хотите, чтобы я дала показания в пользу Цицерона, вам придется пойти на мои условия!

И она начала перечислять на пальцах:

— Вы оба не должны целоваться в моем присутствии, вы должны ходить по обе стороны от меня, вы найдете мне парня, а до того каждый вечер будете играть вместе со мной в интернет-кафе.

Цицерон отказался от таких условий:

— Я больше не играю. Мою игру осквернили, а Раэйн — часть моей прошлой жизни. Раэйна больше нет.

Луси побледнела:

— Как ты сказал? Раэйн?

— Да, Раэйн.

От страха у Луси пересохло в горле, и она заговорила глухим голосом:

— Разве ты не Тана?

Цицерон от удивления покачал головой.

У Луси глаза чуть не вылезли из орбит.

— Ты — Раэйн, который постоянно обманывал меня? Ты послал меня на смерть во время набега на дракона Трамбла?

— Это ты два раза покушалась на мою жизнь. Тебе это чуть не удалось, когда я переплывал ров.

Луси не стала отпираться. Она совсем растерялась:

— Я думала, что ты — Тана!

— Ты хочешь сказать, что Тана — парень? — выпалил Цицерон голосом, который очаровывал своей чистотой и категоричностью.

— Ясное дело! А ты как думал? — выпалила Луси, вскакивая на ноги.

— Этого не может быть… это невозможно.

— Вот как? Я столько времени проболтала с ним по «Мессенджеру». Он мне говорил, что прилетит в Дублин, будет учиться в той же школе, что и мы.

Цицерон качал головой, не веря своим ушам:

— Этого быть не может! Тана не парень!

Луси развела руками:

— Может! Я без ума от него и тут же отправляюсь его искать!

— И как ты его узнаешь?

— Я знаю, что у него черные волосы, а его имя тоже начинается на «Ц». Я перепутала его с тобой. Извини, ты не в моем вкусе!

Луси исчезла, точно дуновение ветра, а удрученный Цицерон упал на стул и огляделся вокруг.

Анхела и Патрик тоже загадочно исчезли. Он остался наедине с Мариной.

А если Марина тоже мираж?

Цицерон ущипнул ее.

— Ай-ай-ай!

— Думаю, ты настоящая.

— Думаешь! Смотри, какой синяк ты мне сделал!

Цицерона привел в восторг детский жест, каким Марина показала на руку и потрогала то место, где он ущипнул ее.

Цицерон взял ее за подбородок и смотрел ей прямо в лицо.

— Дай мне рассмотреть тебя: у тебя каштановые волосы, глаза цвета меда и… А это? — спросил он, показывая на меч, который Марина все еще крепко держала в руке.

— Меч.

— Знаю, но теперь, когда я смотрю…

Марина внимательно взглянула на меч, но не обнаружила в нем ничего примечательного.

— Он красив и рубит без промаха.

— Не может быть, не может быть, не может быть! — твердил Цицерон, показывая на меч.

— Что — не может быть?

— Ты прихватила с собой меч Нуада Серебряная Рука!

Марина высоко подняла меч. Это был великолепный клинок, однако имя его владельца ей ничего не говорило.

— И что это значит?

Цицерон почесал в затылке.

— Это меч одного короля, одного бога, он составляет одно из четырех сокровищ Туата. Он принадлежал Повелителю тьмы.

Марина молчала, и Цицерон продолжил:

— К счастью, никто не знает, что мы его похитили.

Марина вспомнила, как переглянулись гвардейцы, стоявшие на страже у колодца.

— А если бы узнали? — спросила она, лишь бы не молчать.

— Тогда уж точно они послали бы за тобой все свои армии и все полчища волшебных существ, чтобы вернуть эту ценность.

Марина вздрогнула и выронила меч.

— А если я верну его?

— Ради этого нам пришлось бы вернуться назад.

Марина опустила голову:

— Я так и думала, что добром это не кончится.

— Нет, все кончится хорошо.