Избранница Белого Волка (СИ)

Гио усмехается. Да, что такое творится-то. У всех весёлое настроение, только я лежу на груди мужчины в присутствии брата и сгораю от стыда. А, этим мужикам хоть бы хны. Всё хиханьки да хаханьки. Мужская солидарность, Хель её побери! О, я уже и ругаться стала, словечками своего оборотня.

А может брат, потому и понимает Рагнара, что сам такой же кобель. Погрозил пальчиком и успокоился.

Я накручиваю себя с профессионализмом сварливой жены с двадцатилетним стажем супружеской жизни, чтобы выдать им в лицо что-то очень обидное. Но, как назло, ничего не приходит на ум.

— Велена, ты переезжаешь в комнату Марты, — огорошивает меня брат.

Я совсем не рада. Марта злопамятная и не посмотрит, что я не виновата. Всю свою злобу на императора выместит на мне.

— Нет, только не это, — жалобно прошу я. — Марта не простит.

Глава 24. Рассказ Мелиссы Велес

Ни брат, ни жених не воспринимают мои опасения насчёт мести Марты всерьёз. Гио распоряжается оборотнями, как своими подданными, руководит переносом тела Рагнара в моё новое жилище.

Я смотрю в его хитрющие глаза своего жениха и у меня закрадывается подозрение, что вождь Белых Волков вполне смог бы преодолеть этот путь самостоятельно. Но тогда под каким предлогом ему остаться жить в моей комнате?

Даже обручение — недостаточно веский предлог для такой вольности со стороны жениха и невесты.

Неужели брат этого не видит? Или они сговорились?

Вегейр понимающе ухмыляется и посматривает на меня со значением. Ингвар же, наоборот, даже не смотрит в мою сторону.

Судя по поведению оборотней — явно сговорились. Хорошо же, буду начеку. А то лапы распускает, тискает меня, как куклу, нюхает.

Комната Марты, конечно, лакомый кусочек — лучшая комната в замке. Отец ничего не жалел для любимой дочери.

В глубине души я довольна, что у меня будет большая и красивая комната и надеюсь, что Рагнар и брат защитят меня от её мести. Личных вещей у меня не много, и я быстро собираюсь, дрожа от волнения. Марта, наверняка устроит жуткий скандал, а мне бы не хотелось принимать в этом участие.

На пороге комнаты появляется мама. Робея, подхожу к ней:

— Я знаю, что ты моя настоящая мама, — голос срывается, горло перехватывает от нахлынувших эмоций. Во мне борются два противоположных чувства — счастье, что Мелисса Велес оказалась моей родной матерью и злость на неё за то, что не позволила мне быть счастливой раньше.

Мне хочется добавить каких-нибудь резких слов, чтобы сделать ей больно. Ногти впиваются в ладонь, это отрезвляет, и я закрываю рот на полуслове. Я просто обязана дать ей шанс. Мне очень хочется, чтобы мама была невинной жертвой обстоятельств.

Я убеждаю себя, что так и есть. Стоит вспомнить её закрытые платья. Келси Велес всласть поиздевался над ней. Что же всё-таки произошло в её жизни, что ей пришлось заплатить слишком высокую цену.

— Ты почему скрывала? Стыдилась меня? — спазм в горле от слёз мешает говорить. — Потому что я не такая красивая, как Марта или Майя?

Мама порывисто обнимает меня, прижимает мою голову к груди, целует волосы, гладит по голове.

— Как ты могла так подумать обо мне? — шепчет она сквозь слёзы. — После твоих слов у меня словно камень с души свалился.

Лихорадочные объятия и поцелуи, заставляют меня устыдиться своих подозрений. — Не смей даже думать, что ты некрасивая. Ты лицом очень похожа на отца, только цвет волос от меня достался. А твой отец был красивым мужчиной, — говорит она мне и добавляет шёпотом, — достаточно посмотреть на Гио. Я перевожу взгляд на брата. Неужели я похожа на него? Я смотрюсь в маленькое зеркальце, отыскав его среди своего скарба. Мне кажется, что не похожи. Гио намного красивее.

— Ваше императорское величество, позвольте мне забрать Велену, — с мольбой в голове обращается мама к Гио. — Нам необходимо поговорить.

Брат смотрит на нас и кивает.

— Я свои вещи собрала, — показываю на два узелка с одеждой и личными вещами.

— Не волнуйся, малышка Велена, я прослежу, чтобы твои вещи попали в нашу комнату, — с многообещающей улыбкой говорит Рагнар.

У меня нет времени и желания препираться с наглым оборотнем, по воле моего брата, ставшего мне женихом. Я спешу за мамой в её комнату.

Она запирает дверь на ключ, усаживает меня на диванчик возле низенького столика с цветами, вазой с фруктами и корзиночкой со сладостями. Мама — ужасная сладкоежка. И этим я пошла в неё, мысленно улыбаюсь я.

Мамуля отходит к окну, поворачиваясь ко мне спиной, устремляет взгляд на Драконий хребет, виднеющийся вдали.

— Давно надо было тебе рассказать, но я боялась. За тебя, за себя, — она резко разворачивается, и в глазах я вижу мрачную решительность. Кисти рук сжаты в замок. Сама, как натянутая тетива лука.

— Я тебе расскажу всё как было. Мне гордиться нечем, это-то тоже послужило причиной того, что я не решалась тебе рассказать обо мне и отце, — она на нервах щёлкает пальцами.

Этот довольно тихий звук в гробовой тишине комнаты слышится, как обратный отсчёт, который уже запущен.