Избранница для принца крови. Похищенная ночь (СИ)

И даже свободной рукой театрально услужливо взмахнул в приглашающем жесте, на который я презрительно фыркнула. Хотя приглашение приняла. Подумала немного и решила, что так даже лучше. А стоило вместе с эйном переступить межпространственный излом, как в самом деле оказалась перед покосившимся храмом Старых Богов, около своего защитного круга, в котором до сих пор находился возвращённый к жизни Жнецом воин. С учётом моего последнего совета ему не переступать границы, душа всё ещё находилась при нём. Самого Жнеца не наблюдалось. Хотя это не значило, что его не было поблизости. Зажжённая им искра жизни помогала магу крови держаться на краю гибели, и пока ещё не оступиться с него, но постепенно вновь угасала, с учётом наличия полученных ран, которые не заживали и вытягивали эту жизненную силу. Наличие данного факта, конечно же, заметила не только я одна.

— Что именно ты тут оставила? — призадумался Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский, глядя на мага крови.

Тот едва дышал, скрючившись на боку. Нас услышал. Но глаза открыть не сумел. Только ресницы дрогнули, да шевельнулись пальцы, когда попытался.

— Долг, — сказала, как есть.

И это я не только об оставленном умирающем воине. О других — тех, для кого йотуны сложили костёр, разумеется, тоже. Пусть они и погибли, но это не значило, что я могла о них забыть и проигнорировать их участь.

— Джинн! — позвала элементаля.

Он, как и все остальные в саду первой фаворитки эйна, предательски свалил, но, едва позвала, с возвращением не задержался. Мои браслеты больше не горели, поэтому с разведением костра пришлось просить его. Как и с тем, чтобы доставить в него всех павших в храме магов ковена, прежде чем зажечь пламя. А пока Охранный Дух был занят моей просьбой…

— Так ты поможешь или нет? — добавила нетерпеливо, развернувшись к отцу своего будущего сына.

Он по-прежнему держался рядом со мной и внимательно наблюдал за тем, кто находился в моём защитном круге. На мой вопрос ответил тоже вопросом:

— Разве нечто подобное не рушит установленный миропорядок? Или для тебя не существует никаких правил? — прищурился, пристально разглядывая меня. — Хотя я только за, если маги моего ковена перестанут умирать. Особенно, в начинающейся войне с богами.

— Рушит, — усмехнулась криво. — Окончание одной жизни служит началом другой или же другим. Без смерти нет и самой жизни, — вспомнила элементарное. — Если магам твоего ковена суждено погибнуть в начавшейся войне с богами, то я не стану переходить дорогу Жнецам Смерти только потому, что это уравнивает ваши шансы на победу, независимо от того, кто из нас повинен в начале этой войны. Хотите победить, используйте другие способы.

Собеседник, как смотрел на меня недоверчиво, так и не перестал.

— Но его ты решила спасти, — заметил вполне себе справедливо.

Спорить не стала.

— Сам сказал, я вечно творю глупости, — пожала плечами с видимым безразличием.

Других оправданий в любом случае не нашлось.

Не рассказывать же ему, что не получается у меня быть равнодушной, несмотря на то, что обязана?

Ему всё равно не понять…

А я и сама не знаю, как объяснить.

Но, как только эйн склонился над умирающим, даруя ему второй шанс, исцеляя раны, помогая искре жизни в маге крови разгораться всё ярче и ярче, забирая то, что гасило её… стало значительно легче. У меня будто непомерный груз с души разом исчез, дышать стало значительно проще, мои губы сами собой растянулись в улыбке, когда я услышала первый свободный вдох. Она сохранилась при мне и после, когда я отвернулась от мужчин, глядя на то, как высокое пламя костра постепенно превращает в пепел тех, кого уже не будет в этом мире. И пусть в ней появилась нота отчётливой горечи, вставшей комом в горле. Я не знала ни одного из них. Но кто-то точно их знал. Кому-то они были важны и дороги, нужны.

— Как ты меня нашёл? — так и не отвернулась от костра, но решила не впадать в окончательное уныние.

— Я всегда найду тебя, — не сообщил ничего нового Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский.

Решила перефразировать.

— Это понятно. Но зачем? Мы же оба знаем, из аксартонских пустынь до некоторых пор я никуда не денусь.

Можно было бы спросить напрямую. То, о чём говорила Элене. Правда ли он чувствует мою боль? Но я не спросила. Не посмела. Быть может потому, что не хотела выдавать себя. О том, что теперь знаю об этом. А может в глубине души просто-напросто опасалась услышать не менее прямое подтверждение такому открытию. Не зря говорят, порой неведение — благо, а истина бывает опасна.

— Зная тебя, я не настолько уверен в том, что действительно никуда не денешься, — ухмыльнулся эйн.

— Особенно теперь, когда ко всем твоим существующим недостаткам, стало известно ещё об одном, самом жирном, — не удержалась от ехидства.

Он… опять промолчал. Сперва.

— Прежде мне было всё равно, сколько их во мне существует и сколько из них ты во мне увидишь. Помнится, тебе и самой было всё равно. Разве нет?

Да. И нет.

И…

— Прежде? — переспросила, повернувшись к нему и взглянув ему в глаза. — А теперь?

Глава 9.2

— А теперь… — улыбнулся в ответ мужчина.