Избранница горца

Она хохотала, когда они говорили. Эта женщина находила смешное практически во всем, даже в том жутковатом положении, в котором сейчас оказалась. Для Кейона это был один из признаков воинской доблести. Страх не давал ничего. Как и сожаление — Господи, это он знал слишком хорошо. Все сожаления в мире ничего не могли бы изменить. Как и в прошлом. И в будущем.

А вот юмора и воли, которые так редко проявляются в сложных ситуациях, Джесси было не занимать.

По его просьбе девушка рассказывала об испытаниях и бедах, которые ей пришлось пережить, когда она пыталась добраться до зеркала в аэропорту.

Она сопровождала свой рассказ жестами, и ее пальцы иногда касались стекла. Кейона так сильно тянуло к ней, что всякий раз, когда она дотрагивалась до стекла, его пробирала дрожь, словно пальцы Джесси касались его, а не холодной поверхности зеркала.

Впервые за тысячу лет он мог наблюдать, как ночь укрывает его горы, — наблюдать за закатом, чего ему дико не хватало в плену, — но куда больше его захватывал рассказ Джессики. Он смеялся вместе с ней, ярко представляя происшедшее. Он буквально видел, как она перепрыгивает через стойку, как бьет рюкзаком свою соперницу, как затаскивает ее в чулан. В Джессике Сент-Джеймс определенно было что-то дикарское.

«Это еще одна причина, по которой мне так нравится эта девочка», — подумал он, слабо улыбаясь.

Кейон смотрел на Джесси, упивался ею, и его улыбка поблекла. Джесси обернула плечи его пледом, уютно устроилась, согретая солнцем, которое уже соскальзывало за темные горные хребты на горизонте. В тартане она выглядела очень трогательно. Да, цвета пледа не принадлежали Келтарам, это был просто шотландский плед, который он стащил несколько веков назад как напоминание о доме, но Кейон привык считать этот плед своим. На Джесси плед смотрелся просто замечательно. Красный и черный цвета очень шли ей. Она была полна жизни, Господь щедро одарил ее драгоценными цветами: волосы цвета воронова крыла и розовая кожа с золотистым загаром.

Их разговор был долгим. Впервые с тех пор, как их пути пересеклись, их не окружала суета и им никто не мешал. Горец не мог обеспечить Джесси большей безопасности, пока находился в зеркале, поэтому решил воспользоваться шансом побольше узнать о ней.

Где она выросла? Есть ли у нее клан? Сколько их, кто они, где они? Чему она училась в своем университете? Чем мечтала заняться в будущем?

«Я училась копаться в земле, — сказала она, задорно улыбаясь, — и именно этим мечтала заняться». А когда она объяснила, что на самом деле имела в виду, Кейон понял, что и эта ее черта притягивает его. Она была любопытна, как друид. Он мог представить ее на раскопках, ищущую в земле сокровища прошлого, откапывающую осколки горшков и детали оружия и доспехов. Господи, как бы он хотел оказаться рядом с ней, когда она будет это делать! Рассказывать ей истории о том, что она нашла, а потом накрыть ее своим телом и показать ей живой и действующий артефакт.

«Если бы ты могла получить что угодно, что бы ты хотела?» — спросил он.

Джесси ответила без промедления: «Найти лучшего друга». И быстро добавила: «Настоящего, действительно лучшего друга, с которым я буду с удовольствием беседовать по утрам, как только проснусь, и перед тем как уснуть».

Кейон снова слабо улыбнулся. «Ты имеешь в виду родственную душу», — подумал он, но не сказал. Она говорила о мужчине, о любимом на всю жизнь. Он видел это по ее глазам.

А потом Джесси рассказывала ему о том, как решила стать археологом, как прочитала в детстве книгу, вдохновившую ее на этот путь.

Он внимательно слушал. И представлял, что сможет сидеть так целую вечность, а может и больше, и наслаждаться. Он хотел слышать подробности о ее жизни, узнать о ней как можно больше.

— А потом, на втором курсе колледжа, я поняла, что это будет совсем не похоже на «Мумию» Энн Райе. Не будет магии и путешествий, не будет восторженных открытий. Будет множество грязной работы и еще больше возни с бумажками. Большинство археологов так и не доходят до раскопок.

— Но к тому времени было уже поздно, — улыбнулась она ему. — Я влюбилась в археологию по совершенно другой причине. Мне всегда нравилась история. Меня захватили загадки нашего происхождения, происхождения мира, я пыталась сложить кусочки информации в единое целое.

Она говорила на темы, которыми интересовались друиды и которыми всегда восхищался Кейон. Жизнь была полна крупиц истины и знания, разбросанных то тут, то там, и мудрые мужчины и женщины стремились собрать эти крупицы.

А неразумные стремились собрать нечто иное. К примеру, Реликвии Невидимых.

И платили за это свою цену. Господь свидетель, немалую цену!