Избранница Шахрияра

– Глупости говоришь, малышка, – проскрипел, не открывая глаз, Шахрияр. – Просто скверный полуночный ветер… Я простудился, и все, что мне нужно – хорошенько выспаться.

Герсими подняла на мужа глаза. Что-то в лице Шахземана удержало ее от лишних слов. Она лишь ласково провела пальцами по лбу и щекам принца.

– Отдыхай, повелитель. Должно быть, ты прав. Сейчас лекарь составит снадобье, которое вернет тебе силы…

Герсими встала и сделала несколько шагов к окну. Ночь была тиха и черна. И девушка увидела, что так же черно беспокойство ее мужа.

– О чем ты задумался, Шахземан?

И во второй раз стены малого зала услышали историю странного корабля-пленителя, рассказ о прекрасной пленнице и том, сколь желанна она оказалась для принца Шахрияра.

– И кажется мне, жена моя, что не Анвара-лекаря следует нам звать, – закончил свой рассказ Шахземан. – А призвать отряд охраны и привести сюда эту «желанную женщину», которой обещана жизнь жены принца.

В глазах Герсими заплескался страх.

– Должно быть, это вовсе не женщина, муж мой. Мне тоже ведомы истории о семенах Зла, которые таким образом входят в наш мир. Боюсь лишь, что одних моих сил не хватит для того, чтобы уничтожить эту страшную силу.

– Ты не одна, малышка, – нежно прошептал Шахземан. – Рядом я, где-то, надеюсь, всегда присутствует, пусть и незримо, твоя поистине великая матушка. Но есть еще и заговоренное холодное железо – страшная клетка, которая некогда смогла удержать джиннию-злодейку…

Герсими вспомнила, как несколько дней назад Шахразада поведала ей о том, как джинния эта забрала силы и молодость у красавца принца, превратив его в горбуна.

Шахземан тем временем уже отдавал распоряжения. Герсими заметила, что муж все чаще поглядывает на задремавшего брата и старается говорить как можно тише.

– Должно быть, мой муж и повелитель боится потревожить сон брата, – прошептала Герсими. Сейчас у нее не хватило сил улыбнуться тому, что уроки Шахразады все же не прошли даром.

Она стояла у распахнутого в сад окна. Ночь была бархатно-теплой, но девушке казалось, что вокруг – ее зимняя родина и холодный ветер выдувает остатки самой жизни из ее слабеющей души.

Свиток одиннадцатый

Грохот, раздавшийся вскоре, возвестил, что Шахземан возвращается. О, конечно, грохотали не его, юного принца, башмаки, а состоящая из нескольких частей кованая клетка, похожая на птичью. Хотя вряд ли кому-то из любителей птичьего пения придет в голову сажать соловья за прутья, утыканные толстыми шипами, к тому же направленными внутрь.

– О Аллах великий и всемилостивый, ну что за шум… – едва слышно простонал Шахрияр, с трудом раскрывая глаза. – Я только что уснул… Как смеете вы, ничтожные, тревожить покой наследника?

Последние слова были едва различимы.

– Должно быть, силы покидают его быстрее, чем я смел опасаться, – прошептал Шахземан прямо над ухом Герсими. От неожиданности девушка вздрогнула.

– Ты напугал меня, супруг мой, свет жизни моей.

– Ого, оказывается, Шахразада отличная наставница, – улыбнулся жене Шахземан. – Как я раньше не догадался нанять ее – учила бы меня хорошим манерам, достойным царедворца… Быть может, я бы тогда не поспешил жениться…

Герсими улыбнулась. О, она прекрасно видела, что Шахземан пытается за неуклюжей шуткой спрятать свою озабоченность.

– Любимый, я бы все равно нашла тебя.

Юноша улыбнулся, но улыбка вышла кривоватой. От этой странной, такой непривычной для ее мужа улыбки мысли Герсими приняли совсем иное направление.

– Что принесли сюда слуги? Что это за страшные шипы?

– О, это долгая история, моя греза. Некогда из этих страшных прутьев была сложена клетка, которая смогла пленить джиннию, посмевшую наложить проклятье на наследника древнего рода. Сказку эту я расскажу тебе не сегодня. Мне вполне достаточно знать, что это заговоренное железо по-прежнему хранит магические силы – не зря же властитель далекой страны отдал клетку в нашу Магическую Палату.

Герсими подошла ближе. Потоки холода стали ощутимее – так дует из неплотно прикрытой двери, когда там, вне дома, студеная зимняя ночь и буран только начинает набирать силу.

Девушка не решилась прикоснуться к длинным шипам: ей отлично было видно, что они ничем не смазаны и время от времени вокруг их кончиков пляшут черные сияющие искры.

– Аллах великий, – прошептала девушка, – что это?

И вновь Шахразады не оказалось рядом, чтобы порадоваться успехам своей ученицы.

«Твой муж прав, дочь моя, – услышала Герсими шепот прекрасной Фрейи. – Это ловушка для черных чар. Однако, боюсь, ей не справиться с тем злом, от которого пытается избавиться смелый Шахземан. Даже моих сил, думаю, не хватит для этого…»

«Но тогда принц Шахрияр умрет… – Герсими так привыкла к неожиданным появлениям своей матери, что вовсе не удивилась тому, что слышит ее голос. – Как же быть?»

«Принц Шахрияр все равно умрет, как умрут почти все, кто стоит сейчас на коврах в этой комнате. Так стоит ли оттягивать неизбежное?»

«Ах, матушка, как я иногда боюсь тебя! И твоего всеведения боюсь…»