Избранница стихий

Догадаться, что это и есть моя мама, а в кроватке лежу я, было не трудно. Образ этой женщины, теперь навсегда отпечатался в моей памяти. Более красивую и утончённую красавицу я себе и представить не могла. В это мгновение меня затопила нежность, я ловила момент, наслаждаясь глядя на мать, такую близкую, но в тоже время очень далекую. На мои глаза навернулись слезы, так хотелось подойти к ней, обнять ее, но это всего не реально, как жаль.

Она была прекрасна, другого слова невозможно было подобрать. Женщина имела красивые черты лица: выразительные глаза выделялись на бледном лице, тонкий чуть курносый нос, пухлые розовые губы нежно улыбались малышке в колыбели. Я чувствовала запах матери, состоящий из свежих цветочных нот, именно так во всех моих мечтах пах дом, о котором мечтала вечерами пред сном, а оказывается это запах женщины, подарившей мне жизнь. Удивительно красива моя мама.

Дверь в противоположной стороне от детской кровати с грохотом отварилась, и на пороге оказался черноволосый мужчина, на вид ему было не больше тридцати, высокий, с широкими плечами, гордой осанкой, и пронзительными черными глазами. Лицо этого мужчины, возможно, было красиво, но всю красоту затмевали гнев и злоба которые сочились из его нутра. Я вздрогнула, этот представитель сильного пола меня откровенно пугал.

- Не трогай ее, Самуэль! - пронзительно закричала женщина, ее голос был окрашен в цвета панического ужаса, - делай, что хочешь со мной, но только не трогай ее!

- Отойди, Анимаиса, - голос мужчины источал угрозу, – Не стой на моем пути!

Женщина не двинулась с места и уверенно смотрела в глаза мужчине. В один шаг Самуэль пересек всю комнату и оказался около моей матери, одной рукой он схватил Анимаису за хрупкую шею, и приподнял над полом.

- Нет! Перестань! Отпусти ее! – вырвалось у меня, а на глаза навернулись слезы. Но никто не шелохнулся, будто бы и не слышал моего крика.

- Что не ясного в моих словах? – черные глаза схлестнулись с изумрудными, и мне показалось, что сейчас полетят искры, но этого не случилось.

Воздух в комнате словно напитался разрядами электричества витавшими вокруг этих двоих. Никто не желал уступать. Мне страшно было даже подумать, что может сделать этот мужчина с моей мамой и зачем я понадобилась ему.

- Не заставляй меня,… - прошипел Самуэль, а его рука сжалась на шеи Анимаисы еще сильней.

С потолка в мужчину ударила молния, но даже царапины на нем не оставила. Камень под ногами гостя разверзся и поглотил его по щиколотку, но и это не заставило его отпустить несчастную женщину.

- Это случится, хочешь ты того или нет! Лучше не стой на моем пути, - складывалось ощущение, что Самуэль не хотел причинять моей матери вреда, он хотел причинить вред мне! Его целью была я-малышка, взирающая на все это с ужасом!

Вокруг кроватки появился черный туман, который с каждой секундой все уплотнялся и уплотнялся. Черное марево поглотило ребенка с головой, а вслед за ним вынырнула из этого кошмара и я.

Очнулась лежащей на кровати, не знаю, как здесь очутилась. Меня бил озноб. Зуб на зуб не попадал, а в душе разрастался страх. Что случилось с Анимаисой, зачем этому мужчине понадобилась я, и куда исчезла я-малышка из кроватки? Все эти вопросы не давали мне покоя, трясущимися руками убрала мокрую прядь со лба и села. Вокруг было темно, а возле кровати, на табуретки оперившись на изголовье, дремала Гайя. Легко прикоснувшись к ее плечу, разбудила знахарку.

- Проснулась, - тяжело вздыхая, встала со стула женщина, - это хорошо, а то я переживать начала, ты так кричала и плакала во сне. Что-то плохое увидела?

Под наплывом впечатлений, чувств и эмоций все рассказала женщине, единственному близкому, если можно так сказать, мне человеку. Слезы котились из моих глаз нескончаемым потоком, а Гайя гладила меня по голове и слушала мой рассказ. Наверное, я выглядела истеричкой, но так мне было плохо в тот момент, что трудно передать словами. Пришел какой-то мужик и разрушил всю нашу с мамой жизнь. Где она сейчас, что с ней? Эта мысль не давала мне покоя, страх, что этот Самуэль сделал с ней что-то ужасно, не покидал меня. Но за что? За что нам все это?

Когда я немного успокоилась, Гайя предложила выпить отвара трав, согласилась, в надежде хоть немного отвлечься. Мне очень не хотелось оставаться наедине с собой и всем тем, что сегодня увидела. Или правильней будет сказать, вспомнила? Прошагав в столовую, сразу же плюхнулась на стул и подперла руками голову, опираясь на стол, в такой позе я любила сидеть больше всего. Мне всегда казалось, что так лучше думается.

- Так ты говоришь, видела мужчину, которого твоя мать назвала Самуэлем? – ставят на стол блюдо с пирожками, уточнила Гайя. Вид у нее в этот момент был задумчивым, словно она о чем-то долго размышляет и все никак не может взять в толк.

- Угу, - промычала я, с удовольствием жуя пирожок, и не думала, что воспоминания так пробуждают аппетит.

- И ты не знаешь, кто такой Самуэль? – вопросы знахарки меня несколько удивляли. Что этого Самуэля знают все кроме меня? Хотя, это и не удивительно С моей-то памятью…