Избранное

Но опыт бывает двояким. Один приобретается с помощью внешних чувств: так мы познаем в опыте небесные явления с помощью изготовленных для этого инструментов, а явления подлунного мира — посредством зрения. А то, что не находится в местах, в которых пребываем мы, мы познаем благодаря другим мудрецам, обладающим опытом. Так, по свидетельству Плиния в Естественной истории, Аристотель от имени Александра послал в разные места мира две тысячи человек, чтобы они обрели опытное знание обо всем, что есть на поверхности Земли. И этот опыт — человеческий и философский, обретаемый человеком настолько, насколько это дано ему по милости [Божией]. Но этот опыт для человека недостаточен, поскольку он не дает полной достоверности относительно телесных вещей вследствие их сложности, и не достигает вещей духовных. Поэтому необходимо, чтобы человеческий разум получал и иную помощь, и поэтому святые патриархи и пророки, которые первые дали науки миру (и, равным образом, многие верные после [пришествия] Христа), не останавливались на чувственном восприятии, но получали внутренние озарения. Ибо благодать веры и Божественное вдохновение просвещают многих не только в вещах духовных, но и в вещах телесных и философских науках. В соответствии с этим Птолемей говорит в Стослове, что путь к знанию вещей двойственен: один — философский опыт, а другой — Божественное вдохновение, которое, по его словам, куда превосходнее.

Et sunt septem gradus huius scientiae interiores. Unus per illuminationes pure scientiales. Alius gradus consistit in virtutibus. Nam malus est ignorans, ut dicit Aristoteles secundo Ethicorum. Et Algazel in Logica dicit, quod anima deturpata peccatis est sicut speculum rubiginosum, in quo non possunt species rerum bene apparere; sed anima ornata virtutibus est sicut speculum bene politum, in quo formae rerum bene apparent. Et propter hoc philosophi veri plus laboraverunt in moralibus pro virtutis honestate, definientes apud se quod causas rerum videre non possunt nisi animas a peccatis mundas haberent. Sicut Augustinus recitat de Socrate in octavo De civitate Dei, capitulo tertio. Propter quod ait scriptura: in malevolam animam, etc. Nam impossible est quod anima quiescat in luce veritatis, dum est peccatis maculata, sed sicut psittacus vel pica recitabit verba aliena quae per longam meditationem didicit. Et experimenturn est, quod pulchritudo veritatis cognitae in suo fulgore allicit homines ad eius amorem, sed probatio amoris est exhibitio operis. Et ideo qui contra veritatem operatur, necesse est ut eam ignoret, licet sciat verba decoratissima componere, et alienas sententias recitare, sicut brutum animal, quod voces humanas imitatur, et velut simia quae opera hominum nititur peragere, quamvis non intelligat horum rationem.

Существуют семь внутренних степеней этой науки. Первая [обретается] посредством чисто научных озарений. Вторая степень состоит в добродетелях. Ибо злой человек невежествен, как говорит Аристотель во II книге Этики и аль-Газали в Логике утверждает, что душа, оскверненная грехами, подобна ржавому зеркалу, в котором не могут должным образом быть явлены образы вещей; но душа, украшенная добродетелями, есть все равно, что хорошо отполированное зеркало, в котором формы вещей явлены должным образом. И потому истинные философы в вопросах нравственности больше, чем [о чем-либо], заботились о красоте добродетели, определив, что нельзя увидеть причин вещей, если их души не будут очищены от греха. Так, Августин передает слова Сократа [об этом] в VIII книге О Граде Божием. Поэтому Писание утверждает, что в злоумышляющую душу [не войдет премудрость] и т. д. Ибо невозможно, чтобы душа, пока она запятнана грехом, успокоилась в свете истины, но, подобно попугаю или сороке будет лишь повторять чужие слова, которые выучила благодаря длительному упражнению. И из опыта мы знаем, что красота познанной истины своим сиянием вызывает у людей любовь к себе, но доказательство любви есть предъявление дела. Потому те, кто поступает против истины, необходимо ее не ведают, хотя и знают, как составлять красивейшие речи и воспроизводить чужие мысли — точно так же, как неразумные животные, которые подражают человеческим голосам, или как обезьяна, которая стремится подражать человеческим жестам, хотя и не понимает их смысла.

Virtus ergo clarificat mentem ut non solum moralia sed etiam scientialia homo facilius comprehendat. Et hoc probavi diligenter in multis iuvenibus mundis qui propter animae innocentiam profecerunt ultra id quod dici potest, quando habuerunt consilium sanum de doctrina. […]