Избранное

— Не понукай, не запрягал! — осадил Фомин своего «общественного помощника». — И учти, Нина такой же работник милиции, как и я. Представитель закона. Действующий согласно правилам и инструкциям. Не смей ее втягивать в свои аферы!

Нина Васильевна покраснела.

— Коля! Как тебе не стыдно! У Владимира Александровича такие замечательные мысли! Мы составляем план работы. Владимир Александрович прочтет подросткам лекции о русском коневодстве.

Нина Васильевна поглядела на Володю: «Что же вы? Говорите! Вы скажете лучше меня». Но Володя не раскрыл рта.

— Мы организуем при Доме пионеров кружок, — продолжала она. — И чтобы не только катались. Возьмут шефство над стариками, будут пахать огороды, косить сено, возить дрова. Летом поездки в ночное!.. Купание лошадей в Путе!.. Представляешь, какое удовольствие для мальчишек?

— Представляю. — Фомину было не до восторгов. Он с возрастающим напряжением следил за тем, как Кисель роется в карманах. Опять какие-то фокусы?

— Возьми, может пригодится… — Володя наконец извлек из внутреннего кармана пиджака прозрачный пакет, в котором лежал мятый, измызганный конверт.

У Фомина отлегло от сердца. Он догадался, что в этом конверте. Письмо апачам, оставленное в конюшне Лешкой Супруновым и его приятелями. В целях воспитания «общественного помощника» не мешало бы напуститься на Киселя. Какое он имел право оставить у себя важную улику! Но уж больно у Киселя жалкий вид.

Фомин взял из Володиных рук злополучное письмо и, не заглянув в него, сунул в папку.

— Давай, Нина… Что у тебя там еще?

— В райкоме комсомола сказали: «Поддержим». Фабком — «за», обещали дать лошадей. И Вихря мы непременно заберем к себе.

Володя скорбно отвернулся. И тут у Фомина лопнуло терпение.

— Ладно тебе! Не вешай носа. И пойми, я не могу хлопотать, чтобы Вихря оставили в деревне. Обязанность милиции — вернуть лошадь владельцу.

— Но неужели нельзя оставить все как есть? — грустно спросил Володя. — Три старухи, конь да мальчишка. Уже деревня не пропала, живет! Коля! Нина Васильевна! Поймите, мои планы работы с подростками не содержат ничего оригинального. Все это способен предложить любой мыслящий человек… А то, что создал Андрей Бубенцов… Вспомните, он живет в Доме Пушкина! Он придумал сказку и создал ее наяву, своими руками. В его сказку я бы позвал всех других ребят. Поймите, на свет родилась новая, самая современная детская игра!

Фомин понял, что ему тут больше делать нечего. Едва он закрыл за собой дверь, Нина Васильевна радостно воскликнула:

— Продолжим, Владимир Александрович! Мы говорили о Мише Курочкине… Мишей займусь я. Мне уже давно казалось, что тайны апачей выдает он. У него какая-то обида на Костю-Джигита.

— Обида на Костю?

Володя молниеносно вспомнил рожи на стенах и заборах у школы. Костя Мусин там изображен дважды. «Каким я оказался недалеким! Надо было сразу догадаться, кто так мстительно нарисовал Костю-Джигита. И ведь я был совсем рядом с разгадкой. Возвращаясь из школы, я встретил в Двудворицах Ваську и Костю-Джигита, которые упустили Андрея. Я прекрасно помню свою тогдашнюю внезапную мысль, что Костя кого-то крепко обидел. И потом я спросил Костю про Мишу Курочкина, и мне ответил не Костя, а Васька. Я должен был обратить внимание на странную медлительность вождя, на его нежелание говорить о Курочкине. Да, разгадка была рядом, и я ее непростительно прозевал…»

— Я его, конечно, не оправдываю, — сказала Нина Васильевна. — Предательство — это предательство.

— Публилий Сир… — задумчиво начал Володя. — Публилий Сир говорил, что лучше не замечать обиду, чем мстить за нее…

Нина Васильевна хотела было спросить, кто такой Публилий Сир, но постеснялась.

— А Бертольд Ауэрбах… — Володя сделал паузу, и Нина Васильевна успела дать себе слово, что сегодня же пойдет в библиотеку, поищет в энциклопедии и Публилия Сира, и Бертольда Ауэрбаха. Не забыть бы только трудные имена! — Так вот, Бертольд Ауэрбах, — с пафосом произнес Володя, — сформулировал великолепно: «Кто мстит, тот вместе с другими губит и себя».

— И верно! — Нина Васильевна всплеснула руками. — Я так и передам Курочкину! Лучше и не скажешь! Большое вам спасибо, Владимир Александрович, за мудрые советы. А теперь… — Она заглянула в свой календарик. — Надо решить, на какое число мы назначим общий сбор всех лошадников.

— На какое?.. — Володя неопределенно пожал плечами: «Не все ли равно, на какое». И рассеянно уставился в окно.

Во дворе милиции шла своя жизнь. Въехал запыленный синий фургончик с красной полосой на боку, из него выпрыгнула рослая овчарка, степенно вылез пожилой проводник. А вот стремглав вылетел из дверей Фомин, вскочил на мотоцикл и был таков. Наверное, получил новое задание. Навряд ли интересное. А это кто? Володя встрепенулся. Через двор, неуверенно оглядываясь по сторонам, шел к флигельку великий сказочник. Володя распахнул окно.