Избранное

Тихо в ночи, лишь чуть ветры гудят,
В снеге скрипучем дороги и крыши.
Башни промерзшие, видно, хотят,
В тьме облегающей что-то услышать.

Редкие окна слагают узор,

Свет по нестройной строке начертили,
Краны стальные – полночный дозор —
В небо застывшие стрелы вонзили.

Что ж ты в глухом полуночье не спишь,

Чем тебя эти огни приманили,
Околдовала вселенская тишь,
Иль отраженья в окне разбудили?

Ровно протянута нить фонарей,

Вахту несут вдоль железной дороги,
Медленно движется поезд по ней,
Словно запутался в снежном сугробе.

Город заснул, но не дремлет душа,

Тесно ей в клетке, хоть б щелочка где-то,
И отбивают часы не спеша,
Тягостно время до утра рассвета.

2010

Февральская прогулка ночью

Ночь ненастная темно-синяя,
Звуков нет, как февральским днем,
И деревья покрыты инеем,
Что искрит голубым огнем.

Скрип шагов еле слышен в полночи,

Заметает поземкой след.
Голос ветра зовет о помощи,
Как предвестье грядущих бед.

И в тревожную ночь метельную,

Даже лес от снегов продрог,
Затянуло в тень беспредельную
Повороты земных дорог.

Тишина и никто не встретится,

Мне б тропинку найти скорей,
Лишь огнем желтым еле светятся
Глаза филинов-фонарей.

2010

Снова в «Киото гарден»

Снова я в «Киото». Я один.
И не знаю, нужен рядом кто-то.
Уползает мой московский сплин
Отлетают вечные заботы.

Сколько раз сюда я приходил

И в тоске и в радостном волненье,
Тихий сад гармонией будил
Близкую надежду на спасенье

От пустых и тягостных затей,

Блеклых дел, страстей сиюминутных
Светом ясным, свежестью аллей
В зелени кустов его приютных.

И глядя на дружество зверья,

Вновь вселились слабые надежды,
Что, Пресветлый, воля в том твоя
Жить нам в мире так, как жили прежде.

Веру укреплять. Из года в год

Без лукавства жизнь неспешно строить,
И от черствых суетных забот
В светлом саде души успокоить.

2010

Ночной Милан

Трамвайные пути запутались в ночи,
Что Ариадны нить ведут от дома к дому,
И розовым огнем, как пламенем свечи,
На площади пустой расцвел собор «Дуомо».

На улицы впотьмах забрел глубокий сплин,

Под сеткой витражей чужая жизнь застыла,
И от дневных забот закрыв глаза витрин,
Застыл в глубоком сне пассаж Эммануила.

И церкви и дома легли в объятья снов,

Шевелится чуть жизнь вблизи ночных вокзалов,
Лишь светит в темноте, играя вязью слов,
Витринное окно с притихших стен Ла Скала.

На город снизошли прохлада и покой,

Что в темноте его, того никто не знает,
Лишь колокол вблизи с негромкой хрипотцой
По четверти часов упорно отбивает.

2010

Палермо