Избранное

— Идем! — сказал Дуцу и двинулся в обратный путь, но не той дорогой, по которой они шли сюда, мимо сержанта, преследуемые собаками, а в обход: от сада стрелкового общества через поле к Дымбовице и уже оттуда — назад к пролетке.

Мадемуазель Лина следовала за ним, но мысли ее оставались там, позади, у колодца Брынкованки.

Сейчас она не побоялась бы вернуться туда одна, лишь бы взглянуть, что там осталось! Она так была поглощена этим, что забыла об осторожности: вошла в отель вместе с Дуцу, вместе с ним поднялась по лестнице и сопровождала его до комнаты номер тридцать шесть. Дуцу запер дверь, зажег свет и высыпал принесенные деньги на стол.

Мадемуазель Лина смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Там и еще столько же осталось? — спросила она, испытывая странную радость.

— Здесь нет и десятой доли, — ответил он.

Лина почувствовала, как ее пробирает дрожь.

— Много, очень много!.. — проговорила она, думая об оставшихся деньгах. — Мы не сможем все продать в этом городе, придется поехать дальше: в Вену, в Париж.

— Поглядим сначала, что удастся сделать тут, — возразил Дуцу, отбирая монеты стоимостью в двести лей.

Он думал только о монетах, лежавших перед ним, а она не могла выбросить из головы тех, что остались там. Так их было много, и это кружило ей голову.

Лина не лицемерила, уверяя, что останется довольна тем, что он ей даст. По ее предположениям, она без особого труда получит от него тысячу лей, а то, глядишь, и две. А это значит для нее многое: она сможет снять себе домик, купить мебель, избавиться от многих лишений.

Теперь она была убеждена, что может надеяться получить по меньшей мере десять и даже двадцать тысяч лей… Надо выцарапать у него побольше. Тогда можно будет купить дом где-нибудь в предместье, избавившись таким образом от многих лишних расходов.

Как боялась она сейчас потерять этого человека! От него ведь зависит вся ее дальнейшая судьба… Но что может сделать бедная женщина, чтобы покрепче привязать его к себе?..

Уже глубокая ночь, а мадемуазель Лина все никак не решается покинуть комнату Дуцу.

Они уже все поделили, все подсчитали, договорились, что делать завтра. Мадемуазель Лина обещала купить для Дуцу запонки и показать, как надо носить рубашку, воротничок и галстук. Молодая женщина привыкла вставать не раньше одиннадцати часов, а ложиться большей частью под самое утро. Что касается Дуцу, он выспался днем, и теперь ни тот, ни другая не чувствовали никакого желания спать.

Договорились они и о том, что к скупщикам отправятся вместе, но чтобы не возбуждать ничьих подозрений, она зайдет первая, а он придет попозже — войдет в лавочку как будто по собственному делу и таким образом будет иметь возможность присутствовать при продаже. Чтобы лучше разузнать существующие цены, мадемуазель Лина даст сбыть кое-что и Шварцу, разумеется не открывая ему, откуда у нее монеты.

Самое важное для обоих — не терять друг друга из виду. Но теперь… теперь пора расстаться. Делать-то больше нечего, говорить не о чем, а оставаться без дела наедине, к тому же ночью, пожалуй и неудобно.

Однако куда как трудно разойтись, когда у обоих на сердце неспокойно.

«Почем я знаю, что она еще придумает, уйдя от меня?» — спрашивал себя Дуцу.

«Как угадать, что он намерен делать, оставшись один?» — говорила себе Лина.

Самое разумное было бы провести ночь вместе. Но этого не хотелось ни ему, ни ей.

Мадемуазель Лина поднялась — не для того чтобы уйти, так просто…

— Ты уходишь? — спросил он испуганно.

— А что мне тут делать? — отвечала она, довольная его беспокойством.

Если бы Лина не была женщиной, Дуцу предложил бы ей лечь и уснуть. Но она была женщиной, а им доверять нельзя.

— Посиди еще, — сказал он, — мне спокойней, когда ты рядом.

Мадемуазель Лина уже больше не боялась потерять его.

— А чего тебе беспокоиться, если я уйду? — спросила она.

— Гм… — пробормотал он. — Мне все кажется, будто ты идешь к кому-нибудь на свиданье.

В этих словах звучало столько презренья, что Лина почувствовала себя оскорбленной. Но хитрая женщина вывернулась, словно змея.

— Было бы чудесно, — сказала она, — если бы мы нашли две смежные комнаты с дверью между ними.

— Вот это действительно было бы здорово! — оживленно подхватил Дуцу. — Но сейчас-то что нам делать?

Несколько мгновений она в нерешительности смотрела на него, словно боясь рассердить.

— Если хочешь, — проговорила она, — я могу остаться здесь. Но мы ведь договорились скрывать наше знакомство.

— Нет, — возразил Дуцу. — Тебе совсем не к чему оставаться. Иди ложись и хорошенько выспись, чтобы встать утром вовремя. Жаль, если завтрашний день пропадет даром. Только, — прибавил он немного погодя, — позволь мне запереть тебя в твоей комнате, а ключ взять с собой.

Мадемуазель Лина была в восхищении.

Нет! Этого человека она не потеряет.

— Прекрасно! — согласилась она.

Оба вышли в коридор и, крадучись, направились к ее комнате. Через несколько минут Дуцу вернулся назад один. Он держал в руках ключ и усердно твердил по дороге его номер, стараясь запомнить.

VII