Избранное

В пьесах Переца главное — это не сюжет, а характерный и для его рассказов отрывистый, нервный, подчас недоговоренный диалог. Некоторые из этих пьес выросли непосредственно из рассказов, написанных в девяностых годах.

Начиная с 1903 года Перец до конца жизни периодически обращался к драматургии. Им написано несколько романтико-символических драм. Самые значительные из них — «На покаянной цепи», «Что таится в скрипке» и «Ночь на старом рынке». Образ одинокого бунтаря-мечтателя («На покаянной цепи»), побежденного темными силами, близок некоторым образам Ибсена. В драме «Что таится в скрипке» обывательской пошлости и серости противопоставляется сила искусства. «Ночь на старом рынке» — это по существу пьеса-карнавал, карнавал идей и человеческих судеб. Здесь писатель по-новому ставит многие проблемы, уже давно волновавшие его, здесь его сомнения, скепсис, его надежды.

Тысяча девятьсот четырнадцатый год. Первая мировая война. Перец ведет большую работу по помощи беженцам. Он организует школы, детские дома. Все свободное время он проводит с детьми беженцев и пишет для них стихи.

Еврейская литература и до Переца знала много замечательных произведений о детях. Но у Менделе и даже у Шолом-Алейхема, величайшего знатока детской души, дети были скорее объектами творчества, чем адресатами. Перец же в своих стихах обращается непосредственно к детям. Поэзии для детей в еврейской литературе до Переца не было вообще. И здесь он выступает основоположником этого жанра. От удивительно поэтичных стихов Переца о голубке-болтушке, о красном маке, который красно смеется, о собачке, гоняющейся за собственным хвостом и никак не могущей его поймать, тянется нить к творчеству Л.Квитко, знакомому каждому ребенку.

Бездомные, босоногие дети бедноты оказались для Переца животворящим источником. Он увидел в них будущее народа, увидел растущих великанов.

Что гадать и думать тут,
Дети под дождем растут,
Веселы и босоноги,
Дети, дети на дороге…
Как цветы среди поляны,
Вырастают великаны.

(Перевод Е. Аксельрод.)

Ицхок-Лейбуш Перец умер в Варшаве 3 апреля 1915 года. Его похороны, сопровождавшиеся хулиганскими выходками польских черносотенцев, превратились в большую политическую демонстрацию против царского самодержавия, социального и национального угнетения.

Мир нуждается в обновлении — это лейтмотив всего творчества Переца, который навсегда останется в памяти народов как человек, не знавший обывательского покоя, друг обездоленных, страстный борец за счастье.

Р. Рубина

Избранное

Холмский меламед [1] Пер. Р. Рубина

огда-то мир настолько погряз в грехах, рассказывает Шахне людям, столпившимся вокруг него в синагоге, что многие начали опасаться, как бы всемогущий в великом гневе своем, забыв данную им клятву, не открыл небесные врата и не обрушил на землю второй потоп, на этот раз без Ноя и без его ковчега. Словом, дошли до крайности, упаси господи! Даже скрытые праведники, представьте, перестали доверять себе, и все тридцать шесть праведников[2] решили собраться на совещание в Браткове. Они сидели и думали семь дней и семь ночей. Некоторые уже склонялись к тому, чтобы объявить весь мир греховным — пусть придет мессия и… конец. Но один из них, простой еврей, водонос, заупрямился: нет и нет! Тут с неба донесся чей-то глас и появился архангел Гавриил, — видно, сам бог не возражал против объявления мира греховным. Но нашему водоносу все нипочем: такого греха он на душу не возьмет. Спорили долго, пока не сошлись на том, что надо разделаться со злым духом.

Скрытые праведники были обыкновенными бедными евреями — водоносами, сапожниками, дровосеками, каменотесами и все в этом роде. Только один из них незадолго перед тем получил богатое наследство от тети, умершей в Александрии, что в Египте. И вот на его деньги, пока золотой телец не успел еще совратить его, привезли из того же Египта евнуха.

Привезли, значит, евнуха и нарядили его цадиком:[3] борода, пейсы, голая грудь, строченый кафтан, башмаки и белые чулки. «Попробуй одолей-ка этого цадика!» — стали подзадоривать злого духа праведники.

Злой дух, конечно, тут как тут, откуда ему было знать? Увидев еврея с бородой и пейсами, он расхохотался во все горло: ха-ха-ха! Большое дело склонить такого к греху!