Избранное

— У меня есть четыре форинта. Эти деньги я беру ежедневно на карманные расходы и сегодня еще не истратил. Если за четыре форинта…

На сей раз перебила старуха:

— О, у вас есть деньги! У ваших да чтоб не было? Глуп тот, кто сидит у котелка с мясом и остается голоден. — Она махнула рукой. — Я знаю: у вас у всех есть деньги.

Балинт снова рассмеялся.

— У меня денег нет. На днях я проиграл крупную сумму в карты и на бирже.

— Ну, не шутите со мной! Не ожидала, что вы станете меня высмеивать.

— А теперь послушайте! — сказал Балинт. — Четыре форинта небольшие деньги, но если б вы продавали дом даже за эту сумму, я все равно бы не купил. Понимаете? Даже если приплатите, не возьму. И все!

— В старину говорили: купит не тот, кто хвалит, а тот, кто хает да ругает, — улыбнулась старуха. — Вы не так молоды, чтобы не знать этого. Ну, посмотрите мой домик! Сад у меня большой и полон фруктовых деревьев. Сердце из-за него разрывается. Но если будут национализировать, лучше уж…

Она замолчала, потом шепотом добавила:

— У вас не отберут! Вы — их человек!

У Балинта даже дыхание перехватило.

— Всего доброго! — простился он и хотел уйти.

Напрасно: старуха следовала за ним неотступно.

— Я дешево отдам. Вы, надеюсь, дадите мне гарантию, и, если мир все же изменится, я выкуплю у вас домик. Мы для того и приобрели его, чтобы обеспечить себе старость. Не хотелось рассчитывать только на пенсию, она и тогда была невелика, а у каждого есть свои потребности. Мой муж был человек оборотливый, и я кое-что принесла в супружество, так и удалось построить дом. Один только участок стоил двести тысяч пенгё! Полтора кадастровых хольда! Такого большого сада нет во всем районе! Виллу я перестроила позже, чтобы сдавать внаем квартиры, а раньше мы жили там вдвоем с мужем. В том старом скверном мире я держала двух прислуг, но муж никогда не притрагивался к хлебу, если не я его нарезала. Он гнушался взять хлеб из рук какой-то паршивой девки…

— Всего доброго! — снова сказал Балинт. Он хотел уйти, чувствуя, что еще немного — и произойдет ужасный скандал: схватит он, чего доброго, старуху, потрясет ее, да и стукнет об изгородь.

Но Тани вцепилась ему в пиджак, пытаясь и в самом деле втащить его в дом.

— Довольно, хватит! — не выдержав, прикрикнул Балинт.

Вдова Тани сразу отпустила его рукав.

— Словом, вы не купите мой дом? Только это я и хотела услышать. Теперь-то я знаю; вы действительно будете национализировать дома!

Балинт уходил. Вслед ему несся визгливый голос маленькой старухи:

— А что у вас денег нет, кошке моей рассказывайте, а не мне!

Час спустя Балинт вернулся домой.

— Где ты был? — спросила жена.

— Гулял, смотрел. Листья на деревьях пожелтели и уже опадают, — ответил он.

Рассказать о необыкновенном своем приключении он постеснялся.

1952

Перевод Е. Тумаркиной.