Избранное

Проводив пациента в сарай, он перелез через изгородь и вскоре повстречал на тропинке Поваляева и Анисимова. Они заблудились в лесу, но физиономии довольные, подолы рубашек полны грибов.

В эту ночь Александр Михайлович не ложился. Он рассовал поровну в заплечные мешки динамит и патроны, в чулане старой дачи разыскал косы, насадил, затем готовил телегу в дорогу: на дно уложил опасный груз, накидал сена, а сверху пристроил косы, грабли и деревянные вилы. У передка поставил торбу овса, жбан квасу, плетеную корзину с едой.

Перед выездом подводы из усадьбы Александр Михайлович оглядел связных, нахмурился: на Анисимове сапоги с лакированными голенищами. У первого встречного полицейского вызовет подозрение — батрак и в таких сапогах?

— Обносился, праздничные пустил на будний день, — оправдывался Анисимов.

— С косой — и в лакированных, — сердился Александр Михайлович, — в полиции, по-вашему, остолопы служат. — Он ушел в дом, пропадал долго, вернулся, неся опорки и разлохмаченную веревку.

Анисимов послушно переобулся, перевязал опорки веревкой, а сапоги спрятал в телеге под сено.

В Кивинапе полицейский, ожидавший открытия лавки, подозрительно встретил незнакомых косцов, уныло бредущих за телегой, но, узнав Микко, решил, что барин из Ахи-Ярви где-то сторговал покос.

Верстах в пяти от Дюн дружинники, взяв поклажу с телеги, распрощались с Микко. К границе повел их сын лесника, молодой светловолосый финн. По тайным тропинкам выбрались к реке. Только что прошли затяжные дожди, вода в Сестре стояла высокая, проводник предложил использовать бревно для переправы на русский берег. Емельянов не верил в устойчивость бревна. Малейшая оплошность — и динамит окажется в воде.

— Экую дорогу отмахали, и потерять груз не за понюх табаку! Где помельче — перейдем, не морозы, обсохнем.

— Бревно в наших условиях вернее лодки, — убеждал проводник.

Он артистически переправил мешки через реку. На бревне, помогая себе багром, перебрались по-одному и связные.

Отдохнув, Поваляев и Анисимов направились по тропинке к кирке, Емельянов взял левее — к Белоострову и спустя час выбрался на большак. Старый финн, развозивший древесный уголь по богатым дачам, за двугривенный подвез его до Никольской площади.

24

Инспектировать бомбометание приехал из Тифлиса Камо. Заметив на столе табличку с торопливо написанными цифрами, Камо принял ее за расписание поездов.

— По сему расписанию можно прибыть прямиком в ад, — посмеялся Александр Михайлович и рассказал Камо о выпрямлении дороги, о том, что решил приурочить к этим взрывам тренировки бомбометателей.

— Царь царей в голове, — восхищался Камо, — хитро придумано.

После обеда Камо и Гриша, молодой рабочий с Путиловского завода, ушли вздремнуть на сеновал. Спустя два часа Александр Михайлович разбудил их. Взяв по суковатой палке, втроем отправились в лес искать полигон. Версты две шли по тропинке, дальше — по каменистому руслу пересохшего лесного ручья. Миновав по гатевой полусгнившей дороге трясину, очутились на дне глубокого оврага. С трех сторон голые скалы подымались саженей на двадцать, наверху в строгом строю высокие сосны, а между ними валун, повисший над оврагом.

— Наблюдательный пункт, лучше и желать нельзя, — сказал Александр Михайлович.

Камо недоверчивым взглядом окинул валун.

— От взрыва сорвется камень, — заключил он.

— Полпуда динамита заложить, и то едва ли стронешь эту крепостную глыбу, — убеждал Александр Михайлович. Блуждая по лесу, он не раз отдыхал на этом камне.

Поднялись к соснам — оказалось, что глыба не застрявший валун, а выточенный непогодой уступ гранитной скалы.

С облюбованного наблюдательного пункта хорошо проглядывался овраг. Осыпавшиеся со скалы камни у стены слева образовали естественный окоп. На противоположной стороне возвышался земляной мысок с одинокой сосной, а по стене — низкорослые, густые елочки, прямо готовые цели для бомбометания.

— Громыхнуть бы на всю Ивановскую! — загорелся Камо. Он жалел, что не захватил с собой бомбы.

— Действуем, как условились, — сказал Александр Михайлович. — Сознательно не взял бомбы. Они самодельные, с ними и по паркету ходить опасно. Теперь, после разведки, доберемся до оврага без приключений. Испытаем, хоть инструкцию составим дружиннику-бомбометателю. Многим ли удастся проверить себя на полигоне.

— Мудро, — согласился Камо.

Рано утром они снова были в овраге. Быстрый, подвижный Камо обследовал мишени, каменную насыпь, внес поправку в намеченный накануне план. Не было нужды подыматься на скалу. Укрытие в овраге надежное, из естественного окопа удобно вести наблюдение, по соседству устроили площадку для бомбометателя.

Первым бросил бомбу Камо. Дым медленно расползался, в овраг слабо проникал ветерок.

На том месте, где росла сосна, зияла яма.

Бросил свою бомбу и Александр Михайлович. Взрыв был еще разрушительнее. Березин перестарался с дозами «начинки». Осколки зацокали по каменной стене укрытия. Случись это в бою, — погиб бы бомбометатель.