Избранное

Еще за месяц до приезда прославленной леди членами Обеденного клуба овладело беспокойство. Не то чтобы они боялись ударить в грязь лицом, но в преддверии счастливого события их охватила приятная нерешительность, которая овладевает всякой дамой, перед тем как сделать выбор в плотно набитом платяном шкафу. Правда, только миссис Леверет, подвизавшаяся в клубе на вторых ролях, трепетала при мысли, что ей придется обменяться мнениями с самим автором «Крыльев смерти». Ни миссис Плинт, ни миссис Беллингер, ни тем паче мисс Ван-Влюк, вполне уверенные в своей компетентности, дурными предчувствиями не терзались. На последнем заседании, по предложению мисс Ван-Влюк, темой дискуссии были избраны «Крылья смерти», и каждый член клуба получил возможность высказать свое суждение об этой книге или присоединиться к тем, которые сочтет наиболее приемлемыми.

Единственная, кто не воспользовался блестящей возможностью, была миссис Роуби, но миссис Роуби — по общему приговору — совершенно не годилась в члены клуба.

— Вот что значит, — как однажды выразилась мисс Ван-Влюк, — оценивать женщину, полагаясь на мнение мужчины.

Миссис Роуби, которая вернулась в Хиллбридж после длительного пребывания в какой-то экзотической стране (в какой — остальные дамы не сочли нужным запомнить), была провозглашена известным биологом, профессором Форлендом, приятнейшей в мире женщиной, и члены клуба, для которых этот хвалебный отзыв имел силу диплома, опрометчиво решив, что в своих светских симпатиях профессор непременно должен руководствоваться профессиональными склонностями, обрадовались случаю пополнить свои ряды дамой-биологом. Велико же было их разочарование! При первом знакомстве, когда мисс Ван-Влюк сказала что-то мимоходом о птеродактиле, миссис Роуби смущенно пробормотала:

— Я плохо разбираюсь в поэтических метрах…

И после этого фиаско, обнажившего всю глубину ее невежества, благоразумно воздерживалась от участия в их интеллектуальной гимнастике.

— Думаю, она взяла его лестью, — решила мисс Ван-Влюк. — Или, возможно, он не устоял перед ее прической.

Ввиду того, что столовая мисс Ван-Влюк вмещала не более шести персон, количество членов клуба было ограничено этим числом, и то, что одна из участниц дискуссий оказалась пустым местом, мешало бесперебойному обмену мнениями. Кое-кто уже начал роптать: с какой стати миссис Роуби позволяет себе жить, так сказать, за счет умственного багажа других! Недовольство это еще более усилилось, когда стало ясно, что она даже не удосужилась прочесть «Крылья смерти». Имя Озрик Дейн она, если ей верить, слыхала, но на этом — подумать только! — ее знакомство с прославленной романисткой и ограничивалось. Дамы просто не в силах были скрыть своего изумления! Правда, миссис Беллингер, чрезвычайно дорожившая репутацией своего детища и поэтому желавшая, чтобы даже миссис Роуби выглядела наилучшим образом, мягко дала понять, что если та не успела ознакомиться с последним романом писательницы, то уж наверное читала предшествующий — и не менее значительный — «Критический момент».

Миссис Роуби нахмурила золотистые брови, старательно напрягая память, и в итоге вспомнила: да, конечно, она видела эту книгу в доме брата, когда гостила у него в Бразилии, и даже намеревалась почитать ее во время катания по реке, но потом в лодке они в шутку стали швыряться друг в друга чем попало, и книга угодила в воду — словом, ей так и не удалось…

Картина, вызванная в воображении членов клуба рассказом миссис Роуби, не помогла упрочить ее репутацию, а породила лишь тягостное молчание, прерванное наконец миссис Плинт.

— Я понимаю, — сказала она, — что при таком обилии различных занятий вам не хватало времени для чтения, но, согласитесь, просмотреть «Крылья смерти» перед приездом Озрик Дейн вы все-таки могли.

Миссис Роуби выслушала упрек вполне добродушно. Она, право, собиралась полистать этот роман, но так увлеклась книгой Троллопа,[219] что…

— Кто это теперь читает Троллопа! — перебила ее миссис Беллингер.

Миссис Роуби смутилась.

— Я только начала, — призналась она.

— И вам интересно его читать? — осведомилась миссис Плинт.

— У него занимательные романы.

— Занимательность, — сказала миссис Плинт, — последнее, чем я руководствуюсь при выборе книги.

— О, что и говорить, «Крылья смерти» не назовешь занимательным чтением, — ввернула миссис Леверет, выражавшая свои суждения на манер угодливого коммивояжера, всегда готового предложить любую другую вещь, если та, на которую пал его выбор, окажется покупателю не по вкусу.

— Разве для этого писался роман Озрик Дейн? — спросила миссис Плинт, любившая задавать вопросы, на которые никому, кроме нее, не дозволялось давать ответы. — Разумеется, нет.

— Разумеется, нет. Я именно это и хотела сказать, — подтвердила миссис Леверет, поспешно убирая один товар и заменяя его другим. — Он писался, чтобы… чтобы возвышать!

Мисс Ван-Влюк водрузила на нос очки и с видом судьи, надевающего черную шапочку для оглашения обвинительного приговора, изрекла: