Избранное

Верующий крестьянин или неверующий, надо или не надо,
но всегда норовит выполнять обряды.
В церковь упираются или в красный угол,
крестятся, пялят глаза, —
а потом норовят облизать друг друга,
или лапу поповскую, или образа.
Шел через деревню прыщастый калека.
Калеке б этому – нужен лекарь.
А калека фыркает: Поможет бог.
Остановился у образа – и в образ чмок.
Присосался к иконе долго и сильно.
И пока выпячивал губищи грязные,
с губищ на образ вползла бациллина —
заразная,
посидела малость
и заразмножалась.
А через минуту, гуляя ради первопрестольного праздника,
Вавила Грязнушкин, стоеросовый дядя,
остановился и закрестился у иконы грязненькой.
Покончив с аллилуями,
будто вошь, в икону Вавила вцепился поцелуями,
да так сильно, что за фалды не оторвешь.
Минут пять бациллы
переползали с иконы на губу Вавилы.
Помолился и понес бациллы Грязнушкин.
Радостный идет, аж сияют веснушки!
Идет. Из-за хаты перед Вавилою
встала Маша – Вавилина милая.
Ради праздника, не на шутку
впился Вавила губами в Машутку.
Должно быть, с дюжину, бацилла за бациллой,
переползали в уста милой.
Вавила сияет, аж глазу больно,
вскорости свадьбу рисует разум.
Навстречу – кум. «Облобызаемся по случаю престольного!»
Облобызались, и куму передал заразу.
Пришел домой, семью скликал
и всех перелобызал – от мала до велика;
до того разлобызался в этом году,
что даже пса Полкана лобызнул на ходу.
В общей сложности, ни много ни мало —
слушайте, на слово веря, —
человек полтораста налобызал он
и одного зверя.
А те заразу в свою очередь
передали – кто – мамаше, кто – сыну, кто – дочери.
Через день ночью проснулся Вавила,
будто губу ему колесом придавило.
Глянул в зеркало. Крестная сила!
От уха до уха губу перекосило.
А уже и мамаша зеркало ищет.
«Что это, – говорит, – как гора, губища?»
Один за другим выползает родич.
У родичей губы галоши вроде.
Вид у родичей —
не родичи, а уродичи.
Полкан – и тот рыча
перекатывается и рвет губу сплеча.
Лизнул кота. Болезнь ту
передал коту.
Мяукает кот, пищит и носится.
Из-за губы не видно переносицы.
К утру взвыло всё село —
полсела в могилы свело.
Лишь пес да кот выжили еле.
И то – окривели.
Осталось от деревни только человек двадцать —
не верили, не прикладывались и не желали лобызаться.
Через год объяснил доктор один им,
что село переболело нарывом лошадиным.
Крестьяне, коль вывод не сделаете сами —
вот он: у образов не стойте разинями,
губой не елозьте грязными образами,
не христосуйтесь – и не будете кобылогубыми образинами.

КРЕСТИТЬ – ЭТО ТОЛЬКО ПОПАМ РУБЛИ СКРЕСТИ