Читаем Избранное полностью

Избранное

Владимир Владимирович Маяковский

Не броситесь, рыча?

Машины

Ничего!

Поворачивай рычаг!

Машинист поворачивает рычаг. Загорелись шары. Завертелись колеса. Нечистые смотрят с восхищенным изумлением.

Машинист

Никогда не видел такого света!

Это не земля, —

это

с хвостом поездов горящая комета.

Чего волами подъяремными мычали?

Ждали,

ждали,

ждали года —

и никогда не замечали

под боком такую благодать.

И чего это люди лазят в музеи?

Живое сокровище на сокровище вокруг!

Что это – небо или кусок бумазеи?

Если это дело наших рук,

то какая дверь перед нами не отворится?

Мы – зодчие земель,

планет декораторы,

мы – чудотворцы,

лучи перевяжем пучками метел,

чтоб тучи небес электричеством вымести.

Мы реки миров расплещем в меде,

земные улицы звездами вымостим.

Копай!

Долби!

Пили!

Буравь!

Все ура!

Всему ура!

Сегодня

это лишь бутафорские двери,

а завтра

былью сменится театральный сор.

Мы это знаем.

Мы в это верим.

Сюда, зритель!

Сюда, художник!

Поэт!

Режиссер!

Подымаются на сцену все зрители.

Все хором

Солнцепоклонники у мира в храме —

покажем, как петь умеем мы.

Становитесь хорами —

будущему псалмы!

Откуда ни возьмись соглашатель удивленно смотрит на коммуну; сообразив, в чем дело, вежливо снимает шляпу.

Соглашатель

Нет,

энергичному человеку в раю не место,

не люблю я этих постных рыл.

Социализм неминуем —

я это всегда говорил.

(Нечистым.)

Товарищи, не надо зря голосить,

пение обязательно надо согласить.

(Отходит в сторону и тихо дирижирует ручкой.)

Кузнец отодвигает его вежливо.

Нечистые

(поют)

Труда громадой миллионной

тюрьму старья разбили мы.

Проклятьем рабства заклейменный,

освобожден сегодня мир.

Насилья гнет развеян пылью,

разбит и взорван, а теперь

коммуна-сказка стала былью.

Для всех коммуны настежь дверь.

Этот гимн наш победный,

вся вселенная, пой!

С Интернационалом

воспрянул род людской.

Не ждали мы спасенья свыше.

Ни бог, ни черт не встал за нас.

Оружье сжав, в сраженье вышел

и вырвал власть рабочий класс.

Одной коммуной слили мир мы.

Весь мир обвил рабочий круг.

Теперь иди, попробуй, вырви

его из наших сжатых рук.

Этот гимн наш победный,

вся вселенная, пой!

С Интернационалом

воспрянул род людской.

Навек о прошлом память сгинет.

Не встать буржуям – крут удар.

Землею мы владеем ныне,

солдаты армии труда.

Сюда от фабрик и от пашен,

из городов сюда и сел!

Земля от края к краю наша,

кто был ничем – сегодня все.

Этот гимн наш победный,

вся вселенная, пой!

С Интернационалом

воспрянул род людской.

Занавес

1920-1921

КЛОП

Феерическая комедия

ДЕВЯТЬ КАРТИН

Р А Б О Т А Ю Т

Присыпкин – Пьер Скрипкин – бывший рабoчий, бывший партиец, ныне жених.

3оя Березкина – рабoтница.

Эльзевира Давидовна – невеста, маникюрша, кассирша парикмахерскoй.

Розалия Павловна – мать-парикмахерша.

Ренесанс Давид Осипович – oтец-парикмахер.

Олег Баян – самoрoдoк, из домовладeльцев.

Милиционер.

Профессор.

Директор зоосада.

Брандмейстер.

Пожарные.

Ш'афер.

Репортер.

Рабочие аудитории.

Председатель горсовета.

Оратор.

Вузовцы.

Распорядитель празднества.

Президиум горсовета, охотники, дети, старики.

I

Центр – вертящаяся дверища универмага, бока oстекленные, затоваренные витрины. Входят пустые, выходят с пакетами. По всему театру расхаживают частники-лотошники.

Пуговичный разносчик

Из-за пуговицы не стоит жениться,

из-зa пуговицы не стоит разводиться!

Нажатие большого и указательного пальца,

и брюки с граждан никогда не свалятся.

Голландские,

механические,

самопришивающиеся пуговицы,

6 штук 20 копеек…

Пожалте, мусью!

Разносчик кукол

Танцующие люди