Избранное

Муж хлестал меня узорчатым,
Вдвое сложенным ремнем.
Для тебя в окошке створчатом
Я всю ночь сижу с огнем.

Рассветает. И над кузницей

Подымается дымок.
Ах, со мной, печальной узницей,
Ты опять побыть не мог.

Для тебя я долю хмурую,

Долю-муку приняла.
Или любишь белокурую,
Или рыжая мила?

Как мне скрыть вас, стоны звонкие!

В сердце темный душный хмель;
А лучи ложатся тонкие
На несмятую постель.

1911

«Сердце к сердцу не приковано…»

Сердце к сердцу не приковано,
Если хочешь – уходи.
Много счастья уготовано
Тем, кто волен на пути.

Я не плачу, я не жалуюсь,

Мне счастливой не бывать!
Не целуй меня, усталую, –
Смерть придет поцеловать.

Дни томлений острых прожиты

Вместе с белою зимой…
Отчего же, отчего же ты
Лучше, чем избранник мой.

1911

ПЕСЕНКА

Я на солнечном восходе
Про любовь пою,
На коленях в огороде
Лебеду полю.

Вырываю и бросаю –

(Пусть простит меня),
Вижу, девочка босая
Плачет у плетня.

Страшно мне от звонких воплей

Голоса беды,
Все сильнее запах теплый
Мертвой лебеды.

Будет камень вместо хлеба

Мне наградой злой.
Надо мною только небо,
А со мною голос твой.

1911

«Я пришла сюда, бездельница…»

Я пришла сюда, бездельница,
Все равно мне, где скучать!
На пригорке дремлет мельница.
Годы можно здесь молчать.

Над засохшей повиликою

Мягко плавает пчела,
У пруда русалку кликаю,
А русалка умерла.

Затянулся ржавой тиною

Пруд широкий, обмелел.
Над трепещущей осиною
Легкий месяц заблестел.

Замечаю все как новое,

Влажно пахнут тополя.
Я молчу. Молчу, готовая
Снова стать тобой, земля.

1911

Анна Ахматова. Царское село. 1914 г.

БЕЛОЙ НОЧЬЮ

Ах, дверь не запирала я,
Не зажигала свеч,
Не знаешь, как, усталая,
Я не решалась лечь.

Смотреть, как гаснут полосы

В закатном мраке хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.

И знать, что все потеряно,

Что жизнь – проклятый ад!
О, я была уверена,
Что ты придешь назад.

1911

«Под навесом темной риги жарко…»

Под навесом темной риги жарко,
Я смеюсь, а в сердце злобно плачу.
Старый друг бормочет мне: «Не каркай!
Мы ль не встретим на пути удачу!»

Но я другу старому не верю,

Он смешной, незрячий и убогий,
Он всю жизнь свою шагами мерил
Длинные и скучные дороги.

И звенит, звенит мой голос ломкий,

Звонкий голос не узнавших счастья:
«Ах, пусты дорожные котомки,
А назавтра голод и ненастье!»

1911

«Хорони, хорони меня, ветер!…»