И вопреки моим желаниям – все делает наоборот.
А у нее друзей вокруг так много,
И с солнцем дружит, помогают воробьи,
И дружит с ней весенняя весёлая погода,
И краски вечные, волнующей поры.
Мне кажется, что нет, пока живешь, предела
Для радости души и пробужденья чувств – смотри.
Ведь голова бела от снега – поседела,
Но вот рождаются в душе весны ростки.
Эх, жалко «видит око – зуб неймет» и только,
Эх, скинуть с плеч хотя бы пятьдесят,
Тогда б я за весною и любовью побежал с пригорка,
Как бегал я когда-то много лет назад.
Ну, я и побегу, зачем мне ждать? Довольно!
Капель ведь правду говорит, капель зовет.
Я побегу, пока живу дышу привольно,
Я побегу к Весне, Любви, Мечте, а не наоборот.
Издалека таинственных туманных далей
Услышал вдруг я песню соловья,
И снова среди ранних утренних печалей
Воспоминаниями всколыхнулась жизнь моя.
Давным-давно над этой тихою рекою
Сидел я не один, и ты была со мной.
Я разговаривал, прислушиваясь к песне соловья, с тобою —
Мы оба были очарованы Божественною красотой.
Прошли года в необъяснимой скорости извечной,
Уж нет тебя со мной, другая предо мной стезя,
Но раздается из тумана красотою вечной
С реки, как прежде, для обоих песня соловья.
Пой, соловей, таинственную песню, пой, не прерывая,
Ту песню, что была обеим душам дорога.
Пускай она взлетает в небеса и достигает
Её души прекрасной, обнимая и любя.
Воспоминания волшебные, о, сладкие воспоминанья!
Волнуют душу от вечернего заката и до раннего утра.
Любовь, ушедшая, как будто вовсе не ушла, из полуранья,
Как Гимн вечный той Любви я слышу в песне соловья.
В поход, хочу в поход, туда душа стремится,
«Но видит око зуб неймет», зима еще зима,
Она хоть на исходе – не поет синица,
И ледохода нет на речке – вот беда.
Невестами деревья в белом на снегу,
Как в хороводе девушки кружатся.
И солнца луч вытаивает на бегу,
Проталинки, где жизнь вдруг начинает появляться.
Пробьется жизнь вдруг луговой травой,
Проснется разнотравьем и цветами,
И крот уж поднимает холмик свой,
Под голубыми радостными небесами.
Как робок первый поцелуй в круженьи головы,
Так и робки попытки с холодом сражаться,
Зима не просто так задаром отдает свои дары,
И скорым наступлением весна не даст нам наслаждаться.
Еще блестят, искрятся брильянтами снега,
Но скоро-скоро в той летящей клином стае
Раздастся птичий клич, прощай, зима!
Весна, мы дома – больше нет печалей.
Закрыв глаза, мечтаю, когда первые ручьи
Проточат снег лежалый, выйдут на свободу!
И попрыгунчики, щебечущие воробьи,
Вдруг затрепещут крылышками, опускаясь в воду.
В поход, скорей в поход, к чертям, к чертям.
Эх! Поскорей бы сбросить зимнюю одежду,
На разнотравье, на луга, да к соловьям по ивнякам,
Где выдаст мне весна в кредит Надежду.
Кредитом тем воспользуюсь вовсю,
Без остановки я помчусь в весны цветенье,
Готов я жизнь растратить в радостном бегу,
Чтобы в конце пути надеяться на Воскресенье.
Вечная любовь
Дорогой жене посвящаю
Какая ночь, какое тихое дыханье,
С небес нисходит на долины и луга,
В преддверии ночи свое очарованье
Передают твои прекрасные глаза.
В тебе, любимая, я вижу отраженье
Предчувствий и желаний в этот час,
Любовь и ласки вожделенья
Горят огнем сейчас в душе у нас.
О, небо звездное, скажи, какую тайну
Ты миллиарды лет хранишь в себе,
И эта тайна воплотилась не случайно
В Вселенную, которая находится в тебе.
И если так случилось, дорогая,
Не страшно во Вселенную с тобой лететь,
Ведь подойдет когда-нибудь предел – я знаю,
Но мы не будем о прошедшей жизни сожалеть.
Здесь на земле, любя и сострадая,
Мы проживем счастливые и долгие года,
И в Вечную Любовь когда-то улетая,
С земной любовью распростимся навсегда.
Необыкновенный случай
Жене
Сегодня в городе туман и смог,
С трудом поднялся я с моей постели,
Так не хотелось на работу. Бог помог
Мне встать, собраться и поехать еле-еле.
Резекционный зал – паталогоанатома судьба,
И в трупах мне с утра до вечера копаться.
А после выдать справку, как, зачем и почему, когда?
Затем священникам работа за умерших упокой стараться.
Сегодня парочка банкиров, милиционер, шпана,
Старушка старенькая и какая-то девица.
Когда из морга привезут, то рассмотрю тогда,
Что с этими беднягами могло случиться.
С банкирами все ясно – чисто сделанный заказ:
С удобного окна прицелиться в соседнем доме.
Удобненько там киллер приспособится – приказ,
И точно дырочку он высверлит во лбу без крови.
С старушкой что ж, в бороздяных морщинах все лицо,
И руки работящие, как надо, скрещены крест накрест.
А дочери и сыновья, и внуки будут плакать – горе налицо.
Спокойно умерла при вере в Бога, и положен ей Акафист.
Затем шпана – все тело, словно решето,
Здесь нечего искать причину, здесь все ясно.
Такое уж он выбрал в жизни ремесло,
Судьба одаривает по заслугам всех, наверно, не напрасно.
Устал, ну, хоть клиенты свежие, без запашка,
Бумаги больше, чем прямой работы.
Эх, писанины не было б, но это все мечта,
А так с бумагами, с отчетами одни заботы.
Ну, наконец, и предпоследний милиционер.
Погиб, эх, жаль, какого-то бандита догоняя,